блещут буруны.
Прожигали мы смерть взаперти,
В кровь одну окунали оловки,
Вот и некуда боле идти,
Где поют неживые соловки.
Падший ангел подаст нам щиты
И музыки в слезах отыграют,
Навсегда, понимаешь ли ты,
Расстаемся – днесь тьмы прогорают.
Если тристии райской избыть
Не велят хоровые камены,
Станем ангелей горше любить,
Нам и мертвым не будет замены.
Ты одежды свои распахнешь,
Кровь одна обнажится под ними,
Божевольных юнид не вернешь
С ангелками еще выписными.
Царство, царство, куда и глядят
Брамин мраморных злые очницы,
За тенями какими следят
Меловые небесные птицы.
То ль Метохии ядна Звезда,
То ль по Косову лихо гуляет,
Мало смерти бывает всегда,
Паки мертвых любовь исцеляет.
Что вечерять, косая, звала,
Хватит мне юродивиц и в келье,
Четвергу твоему похвала,
Векоприсно сотравное зелье.
Источается яд голубой,
Отхотелось убойной лазори,
Так приял от кровинки рябой
Песнопевец горошины кори.
Каждый мечен, юроды одне,
Вкруг резвятся, образные лики
Выжигают червицей в огне,
Столь жалки мы, сколь были велики.
Пречестные головы свои
На чужбине вотще посложили,
Окаянные те соловьи
Смерть нам трелями наворожили.
«Поелику, Господь, пированье гудит…»
Поелику, Господь, пированье гудит,
На столовом сребре четверги выступают
И за свечкой Твоей князь-диавол следит,
Воском жалуют нас и цветки откупают.
Расписались бы в цветь, из сордевших ларцов
Лиры взяли свои славить Божии троны,
Так не можем к Тебе приидти без венцов,
Молвить немо, куда подевали короны.
Всяк страшился зерцал, кто задушно умолк
И теперь прележит во кровавой белизне,
И лиется, Господь, разве пурпурный шелк
С наших царственных плеч на юродивой тризне.
«И легко ль перед смертью свои именины…»
И легко ль перед смертью свои именины
Привечать и смотреться во севрские вазы,
Не избыли мы жизни земной половины —
Торопятся кровавы ловцы-богоразы.
Всё глядят из вишневой терничной водицы
Щучьи главы, из них возлетают пичужки,
Все невесты венечно еще белолицы
И у мертвых наперсниц другие подружки.
Были прежде они веселы-беспечальны,
А теперь ото шумных пиров притемнились,
И запасники яств опустели подвальны,
Где убельные царичи девам тризнились.
И плотву человеки давно изловили,
И пичуг извели в теремах благовонных,
И венцы нам невесты любовно совили
Из болотных гадюк