в Афганистане. Она сталь, а не человек.
–– Похоже, что ты ее не сильно то и любишь. – скосилась на него девушка, ухмыльнувшись.
–– Вирхова крайне своенравная особа. Никогда не знаешь, что она выкинет дальше. – Дима лишь пожал плечами, моментально выдав ответ. – Она была моим воспитателем. Все, что я умею – это она. Помогла и с устройством в силовые ведомства, но она просто… – растянул мужчина, на мгновение прикрыл глаза. – Ужас какая прямолинейная временами и даже грубая. Но у нее одна очень уникальная особенность, которую я заметил только в последнее время. Никто не может ее убить.
– Значит, с ней мы не пропадем?
–– С ней гарантированно не пропадет только она сама…
В этот момент открылась задняя дверь машины, и Вирхова поспешно села на мягчайший диван. До этого потрясла ботинками снаружи машины, чтобы не тащить грязь в идеально чистый салон. Слегка прихлопнув дверью, она пятерней расчесала черные, как смола, волосы, откинувшись на спинку и расслабившись. Но что-то в ее лице было явно недовольное. В зеркале заднего вида Моргана сцепилась с ней взглядом. Однако, не выдержав сурового напора той, девушка медленно нажала на газ. Машина плавно покатилась к месту дислокации. Ульяна почесала переносицу своего, с южными нотками, носа. Костяшками пальцев полоснула по шраму, тяжело выдохнув. На вопрос: «Что случилось?», она ответила даже до того, как его задали:
–– По воинским частям разошлась боевая тревога. Все куда серьезнее, чем мы думали. Времени на то, чтоб сиськи мять уже нет. Если Громов пришлет из глубины страны войска под Москву, то он, во-первых, спровоцирует НАТО, что совершенно не нужно. А во-вторых… наши шансы на действие уменьшаются, ровно вот так: – подняв руку над головой, она будто по ступенькам спустила ее вниз. – Па-па-па-па-па-па! И бы будем точно между моих коленок!
–– Не вижу ничего плохого в твоих коленках. – съязвил Среда, не поворачиваясь.
–– Дима, там п… п… – она мгновение подумала, чтобы не коверкать богатство русского языка непристойностями. – Плохо там все, если очень уж цензурно. Я попросила командующего всем и вся на этой базе, зайти. Будем решать, что нам стоит сделать.
Через несколько минут, и пару виражей вокруг нежилого корпуса, где горело лишь одно окошко, Волга остановилась. Все дружным шагом покинули ее салон. Троица, где впереди всегда была Ульяна, затопала по лужицам на мокрой дороге ко входу в бывшую казарму. На входе их встретила лишь полуразваленная тумба и отклеивающиеся бумажки с положениями и всяческими правилами, в том числе и дневальному, которого сейчас тут, естественно, не было. Гордо прошагав вдоль рядов железных кроватей, Ульяна, проведя за собой остальных, завернула точно к кабинету. Там все еще сидел Груз, копошился в своих бумажках. Но оттуда послышались какие-то странные шорохи. Это была не привычная тишина и едва слышимое гудение газовых ламп, это был… будто бы смех.
Вирхова сперва замерла, но затем потянулась к дверце, чтобы открыть. Пальцы легли не