заварушка, и держать их дома было бы опасно для их здоровья. Мы с Ганцзалином, как вы уже, наверное, поняли, ждем недобрых гостей и вынуждены были принять некоторые меры предосторожности.
Карпова погрустнела. Если так и если жизнь господина Загорского под угрозой, вероятно, ее просьбу исполнить он не сможет. Нестор Васильевич неожиданно усмехнулся: пусть Анна Тимофеевна скажет сначала, что за просьба, а там уж видно будет, можно ее исполнить или нельзя.
– Просьба моя касается брата моего, Саввы Тимофеевича Морозова, – начала гостья. – Это московский купец и промышленник, вы, верно, слышали про него…
Нестор Васильевич кивнул: про Савву Тимофеевича он, разумеется, слышал. Однако Карпова внезапно умолкла и теперь молчала, глядя куда-то в сторону. Статский советник терпеливо ждал.
Анна Тимофеевна наконец вздохнула и посмотрела на него. Как же ей быть теперь, она даже не знает, с чего именно начать разговор.
– Начинайте с главного, – посоветовал Загорский. – Это беспроигрышный способ.
Если с главного, то брата ее, известного промышленника Савву Морозова, хотят убить злые люди…
– Понимаю, – улыбнулся Загорский. – Опасаться обычно следует как раз добрых людей. Но, впрочем, и злые способны доставить некоторые неприятности.
– Вы шутите? – спросила сбитая с толку гостья.
– Почти что нет, – отвечал статский советник. – Но, впрочем, это не так важно. Прошу вас, продолжайте.
Народу в знаменитом ресторане «Палкин» было немного – публика только-только начинала собираться к обеду.
Загорский, хмурясь, поглядывал на часы: они показывали четверть первого, один из богатейших людей России запаздывал на встречу самым безбожным образом. Что ж, подождем еще пять минут – да и пойдем по своим делам. В конце концов, это ведь не он обратился к Морозову с просьбой. Конечно, ждать хорошего воспитания от купчины не приходится… А впрочем, почему бы и не ждать? Купцы первой, да и второй, гильдии давно уже не ходят в поддевках, а, напротив, одеваются у лучших портных, учат языки и детям своим дают наилучшее образование вместе с дворянскими отпрысками. Так почему бы, скажите, и не ждать от современного купчины благородных манер?
С другой стороны, раз уж он оказался в «Палкине», грех не пообедать. Тем более сейчас, когда дома живут только сам Загорский и его верный помощник. Из соображений безопасности всех остальных слуг он из дома удалил, так что Ганцзалин теперь и швец, и жнец, и на дуде игрец. Однако, несмотря на его китайское происхождение, повар из помощника неважнецкий. Правда, оплошности свои он весьма остроумно оправдывает отсутствием в России настоящих китайских ингредиентов. Вот только Нестору Васильевичу почему-то кажется, что ингредиенты тут ни при чем, дело совсем не в ингредиентах.
– Твоя стряпня и в Китае была бы так же ужасна, – попенял Ганцзалину статский советник.
– Это еще бабушка натрое сказала, – отвечал китаец, как всегда переврав пословицу.
Так