У меня тут мама училась, она мне много рассказывала про это место. Она очень любила свой институт. – он заметил одобряющий взгляд у Ани. – Как ты поняла, стихи я никакие не пишу. Я вообще ничего не пишу.
Он замолчал. Внутри повеяло легким чувством освобождения. В такие моменты хочется говорить правду ещё и ещё, чувствуя её бескомпромиссную силу.
– Значит, ждём мою очередь и идём?
– Ну да.
Очередь сокращалась. Они от лестницы потихоньку переместились в главную комнату, где столпился основной народ. Вдоль стен стояло много цветов в горшках. Такое ощущение, что их собрали со всего института и перетащили сюда. Они собою захламляли всю мебель вокруг: стояли на дряхлых комодах, столах, на чёрном рояле. Алексей хотел проверить, рабочий ли музыкальный инструмент, но это и так делал каждый проходящий. Открывал тяжёлую крышку и долбил по уже запавшим клавишам, а потом с грохотом закрывал её, боясь прищемить пальцы.
Со временем для собеседования открылся ещё один кабинет, и очередь стала сокращаться быстрее. Тут незаметно и Аня оказалась в одном из кабинетов. Народу оставалось не так и много. Освободился один единственный диван в комнате. Алексей пересел с хромой табуретки на него и смог своей пятой точкой нащупать все пружины. На стенах висели черно-белые портреты. Алексей смотрел на них, но никого не знал. Он лишь продолжал подмечать всю старость места.
Пока он это делал, Аня закончила собеседование, и они вышли на улицу. Был вечер. Стемнело. Вспыхнули фонарные столбы. Загорались белые огни на карнизах домов, чей свет поднимался столбом между окон. По скверу разбрелись разноцветные гирлянды. Они окрасили листья в разные цвета.
Когда Алексей спросил ее, куда она хочет, она сказала, что не прочь прогуляться. Алексей решил с ней вернуться в Парк Горького, заодно и посидеть где-то там в кафе. Когда они пришли, Алексей заметил, что Аня первый раз в этом месте. Она шла, запрокинув голову, чтобы посмотреть на профиль Ленина и знамена на верхушке главных ворот.
В тот вечер оживленно теплилась московская жизнь. Люди вокруг гуляли и разговаривали. Все лавочки были заняты. Алексей стал с ней идти по тому же маршруту, что и утром. Больше всего ей нравились фонтаны. Она стала бегать между рядов струящийся воды, фонтан бил ей по ногам. В итоге она промокла. Алексей всё хотел затащить её в кафе, но она отнекивалась. Наконец он купил себе булку и кофе, а ей сладкую вату.
Они зашли в маленький сад. В центре стояла белая ротонда, окружённая клумбами цветов, а вокруг выстраивались скамейки под сенью сирень. Луна пыталась просочиться своим светом через листву, словно через множество засовов. Аня сняла свои мокрые туфельки и подняла ноги на скамейку, прильнув к плечу Алексея. Он только и видел, что её макушку да розовую сладкую вату. Он слегка приобнял ее.
– А я думал, мы в кафе посидим.
– Зачем? Здесь лучше, чем в кафе.
– Ну, во-первых, я подумал, что ты голодная, а во-вторых, у тебя же день рождения. Думал тортик какой-нибудь купить.
– Я мороженное люблю.
– Ну, значит, мороженное.
– У меня