они не длились. Он вздохнул.
– Интересно будет посмотреть на горы. Я никогда еще не ходил так далеко.
– Ты не должен идти со мной, – мягко заметила Фрея.
– Мне просто не из чего сплести обетную косу, – ворчливо ответил Мур. – Но мне понадобится оружие. Хотя бы пара кинжалов.
Она отошла к своим вещам и принесла длинный сверток.
– Я нашла в траве твой меч.
Мур сел так резко, что закружилась голова. Развернув тряпицу, он долго смотрел на отсветы на клинке, гладил мягкой лапой рукоять… Потом сказал:
– Боюсь, у меня осталась только одна жизнь для благодарности, но и она уже принадлежит тебе.
– Не будь мелочным, – лукаво усмехнулась Фрея.
– И правда, – глухо хохотнул Мур, снова укладываясь на траву и подтягивая меч поближе к боку. – Его зовут Коготь.
– Я до сих пор не знаю, как зовут тебя, – отозвалась девушка.
– Я не был уверен, что выживу, – объяснил кот. – Зови меня Муром. Мур из Врешты, наемник. Вот мое имя.
– Ты выживешь, Мур из Врешты. Обещаю, – сказала она, легонько потрепав его по макушке.
Кто другой и моргнуть бы не успел, как лишился бы руки за дерзость, но Фрея спокойно пошла к расстеленному в тени покрывалу, где были разложены собранные ею травы, и стала ворошить их, чтоб лучше сохли. Мур задумчиво следил за ней, полуприкрыв желтые глаза. Он чувствовал, что его жизнь совершила очередной крутой вираж, чуть не оборвавшись на повороте, и теперь все будет иначе. «Привыкай», – сказал он себе, пытаясь свернуться в клубок. У него почти получилось.
Как только Мур смог ходить, тронулись в путь. Фрея не торопила, но он чувствовал, что задержка тяготит ее, и не жаловался. Она была хорошей целительницей, и кот чувствовал себя почти здоровым, вот только левая задняя лапа пока не гнулась. Мур тренировал ее каждый день с упорством, достойным уважения. Ему хотелось поскорее стать полезным, а какая польза от охранника, чей меч несет в мешке за плечами женщина? Он потребовал Коготь назад, когда смог пройти, выпрямившись, дневной отрезок пути. Фрея молча повиновалась, но в глазах ее он увидел жалость, и упрямо продолжил тренировки. К тому моменту, когда на лесной дороге перед путниками вырос заслон из наваленных кучей сучьев, Мур был уже прежним боевым котом, одним из лучших наемников на всем среднем западе.
У разбойников, больше похожих на оборванцев, не было шансов. Не успели они кинуться на путников из засады (которую Мур обнаружил шагов за двадцать), как трое из них, держась за располосованные рожи, повалились на обочину, один неподвижно лежал в пыли, почти случайно напоровшись на Коготь, а последний упал на колени, прося пощады. Фрея не позволила убить его и перевязала раненых, несмотря на молчаливое неодобрение Мура. Потом она опустилась в пыль рядом с мертвецом и сказала положенные по обычаю людей слова.
– Похороните его сами, – крикнула она несчастным, жавшимся друг к другу, не решаясь сбежать. – Мне некогда.
Она