посреди которой стояла огромная кровать. Шторы на окнах были опущены и в спальне хозяина дома царил печальный полумрак, а в углах таились тени. На кровати, среди подушек и перин, будто забытая игрушка, лежал маленький сморщенный старичок. Казалось, он уже умер или умирает. Глаза были закрыты полупрозрачными веками, кожа пожелтела, как пергамент, а тонкие пальцы вцепились в покрывало, будто старик терпел постоянную мучительную боль. Фрея тихонько подошла к страдальцу. Мур расположился на полу неподалеку от нее, прикрыв глаза, и замер, прислушиваясь к чему-то, ведомому лишь ему одному. Эрмир застыл у двери изваянием, скорбно сведя брови.
Девушка наклонилась и коснулась холодной руки господина Фатмира.
– Вы меня слышите?
Он чуть заметно вздрогнул. Потом разжал губы и прошелестел:
– Кто вы?
Эрмир кинулся вперед.
– Отец, это Фрея, целительница, она обещала помочь тебе…
Фрея нахмурилась и удержала его.
– Вы не должны мне мешать, помните?
– Да, конечно…
Он понуро вернулся на свое место у двери.
Произведя быстрый, но тщательный осмотр, Фрея слегка сжала губы, но ничего не сказала. Кивком показав, что закончила, она вышла из комнаты вслед за Эрмиром. Мур неслышно шел следом. Целительница молчала, задумавшись, довольно долго, а потом спросила:
– Что ваш отец ест и пьет последние два месяца?
Эрмир пожал плечами.
– То же, что и все в доме. Правда, его тарелка все чаще остается нетронутой. У него нет аппетита.
Фрея кивнула.
– Мне нужно поговорить с поваром.
Эрмир удивлено поднял брови.
– Зачем? Он служит у нас лет тридцать, и никогда…
Девушка улыбнулась.
– Нет-нет, я ни в чем его не подозреваю, что вы. Я хотела бы обсудить с ним диету для вашего отца.
– О, – Эрмир рассмеялся. – Как я не подумал… Конечно, я проведу вас к нему.
Мур, про которого все умудрились забыть, громко фыркнул.
– Не много ли чести простому повару, господин? Прикажите ему подойти к моей хозяйке – и все.
Мужчина перевел внимательный взгляд на кота и обратно – на Фрею. Мур был абсолютно непроницаем, да люди никогда и не умели разбираться в кошачьих чувствах. А Фрея покраснела и опустила ресницы, чуть дрожа от такого близкого сияния аквамариновых глаз и от вида темных прядей, небрежно падающих на шею, где под кожей билась синеватая жилка. Эрмир медленно и глубоко вдохнул, наслаждаясь своим влиянием на робкую девушку, и легко коснулся пальцами ее щеки.
– Твой кот прав. Я прикажу повару прийти попозже. А сейчас – не прогуляться ли нам по саду?
Фрея робко улыбнулась.
– Я не смею, господин, отнимать ваше время, когда ваш отец так тяжело болен. И мне нужно сходить в город, чтобы купить кое-какие травы для лекарства.
Эрмир живо возразил:
– Составь мне список, я сам