Купчиха. Том 1. Анна Юрьевна Приходько

бумаг и смотрел на Петра Николаевича.

      – Повременим мы с этим, Пётр Николаевич. Война закончится, и тогда решим. Не хочу, чтобы Евгенька вдовой осталась в случае чего. А так… Я ей никто: жили-были и забыли.

      – Ну раз так… – Полянский задумался. – Может ты и прав, сынок. Иди, что непонятно будет, разъясню.

      Чтобы уменьшить траты, Иван сократил штат работников, чем навлёк на себя гнев со стороны уволенных. Время было сложное, у многих женщин, что трудились в доме у Полянского, мужей забрали на войну, и потерять работу стало большим ударом. Какие-то только проклятья в свой адрес Иван не услышал! Самым настойчивым решил выделять небольшую сумму, чтобы не умерли от голода.

      Но когда торговля встала полностью, пришлось уволить почти всех.

      Пётр Николаевич оклемался. Кашель куда-то делся сам собой. Проснулся как-то утром, а привычного кашля нет. Обрадовался.

      Врач-то говорил, что полгода и хоронить можно, а он вот так ещё одну зиму пережил.

      А весной 1916 года и ноги стал понемногу чувствовать. Ходить пока не получалось, но надежда на это была очень большая.

      Как только маленький Петенька стал бегать, Евгенька забирала его у Марии и приводила к отцу. Ребёнок карабкался на кровать, Евгенька смеялась, подталкивала его.

      И Пётр Николаевич расцветал.

      Когда услышал от малыша лепет по-калмыцки, кричал так, что напугал Петеньку.

      Велел Евгеньке передать Марии, чтобы та родному языку сына не учила, и в срочном порядке приказал нанять для ребёнка няньку, которая будет всё время с ним.

      Так Мария была лишена общения со своим сыном.

      В конце осени 1916 Ивану пришла повестка.

      Пётр Николаевич со своими связями не смог помочь кузнецу. Сам Полянский к тому времени уже стоял на ногах, а ходить мог с палочкой.

      Помирился с Марией, всё чаще Евгенька замечала, как отец выходит из комнаты жены с улыбкой на лице.