в славной Ладоге купить какое подворье купцу православному?
– Отчего же не купить? Вечером заходи. Потолкуем. А я пока поспрашиваю.
Глава 8
2 ноября 1229 год. Мир «Сот’ари». Новгород
– Желаю здравствовать, Ваше Высокопреосвященство, – поклонился дракон, войдя к архиепископу Новгородскому и Псковскому.
– И тебе доброго здоровья, Максим Петрович, – улыбнувшись, произнес Спиридон. – Шуму от тебя немало.
– Так это в делах торговых неплохо.
– Возможно. Но я рад, что сам зашел. А то уж думал сам к тебе в гости идти.
– Про Святую землю спрашивать или на диковинку заморскую дивиться?
– Да чего на тебя дивиться? – усмехнулся архиепископ. – Человек божий, обшит кожей. Ни рогов, ни чешуи. Но ты не обижайся. То шучу я. Однако Святая Земля меня на самом деле волнует намного больше.
– Тогда начну с главного, – с довольным видом произнес Максим и достал из-за пазухи письмо от патриарха. – Вот, от патриарха Германия. Писано в Смирне для действующего архиепископа Новгородского и Псковского. Что конкретно внутри – не ведаю, не вскрывал.
Спиридон чуть пожевал губы, рассматривая письмо, после чего открыл и углубился в чтение, время от времени поглядывая на Максима все более заинтересованным взглядом. Прошло минут пять. Архиепископ раз за разом пробегал по строчкам и время от времени возвращался на уже прочитанные листы.
– Я верю, что ты не читал бумаг… – наконец выдавил из себя священник, отложив бумаги. – Иначе не принес бы мне их.
– Неужели патриарх предлагает предать меня анафеме?
– В твоем случае это крайне нежелательно, даже если чудить начнешь, – усмехнулся Спиридон.
– И что же он там такого написал?
– Что ты – дракон, но скрываешь это, – хмыкнул архиепископ. – Он пишет о подобном без малейшего порицания. И что это значит? Какое-то тайное общество учредили при Иерусалиме?
– Однако… – выдохнул Максим и уселся на лавке с довольно расстроенным видом. Хотя на самом деле он был в курсе того, что патриарх написал и давно продумал линию поведения. Поначалу-то он пришел в ярость. Но, остыв, понял, что все не так плохо. В сущности, дракон жалел только о том, что не смог побеседовать о многих вопросах с Германием, который, вероятно, для аборигенов был неплохо проинформирован о драконах.
– Тебя это так потрясло? – удивился Спиридон. – Не желаешь, чтобы кто-то знал?
– Отнюдь. Меня удивила беспечность патриарха. О таких вещах нельзя писать в письмах, даже передаваемых через меня. Вдруг после прочтения оно попадет не в те руки?
– За то не переживай, – понимающе кивнул архиепископ. – Германий просил письмо сжечь после прочтения. – Спиридон выдержал небольшую паузу. – Что он имел в виду, называя тебя драконом? Это новый православный орден?
Максим прищурился и взглянул на архиепископа жестким и холодным взглядом: – А ты не боишься? Не все знания одинаково полезны.
– Ты мне угрожаешь? – удивился Спиридон. –