помолчал, а потом коротко хлопнул тетивщика по плечу, будто приглашая следовать за собой.
Кирасир больше не окидывал двор широким взглядом. Он молча шел вперед, заглядывая в мертвые лица, снимая шляпы, переворачивая тела. Он рвано вдыхал сквозь стиснутые зубы, узнавая тех, с кем восемь лет жил бок о бок. Он не позволял себе остановиться, осеняя крестом холодные лбы и шагая дальше. После шестого тела шотландец остановился, хмурясь и покусывая губы. Затем медленно двинулся дальше, теперь уже внимательней осматривая убитых и все чаще подолгу о чем-то задумываясь.
Хьюго не было во дворе… Годелот обернулся, поискал глазами тетивщика. Тот зачем-то тоже бродил по двору, ссутулившись и теребя воротник весты, словно ему трудно было дышать. Шотландец откашлялся, ощущая гадкий холодок в животе.
– Пеппо! Я пойду в замке поброжу. – Голос кирасира предательски дрогнул.
Тетивщик кивнул:
– Погоди, я на крыльцо поднимусь. Ежели чего – позовешь.
У входа в замок шотландец снова остановился у тела отца Альбинони.
– Здесь убитый лежит, – тихо проговорил он, удерживая Пеппо за плечо, – это мой учитель, проповедник графский. Надобно и его похоронить.
Сняв руку с плеча спутника, он двинулся было к дверям замка, но снова остановился. Секунду подумав, решительно сошел по ступеням вниз и подобрал шлем застреленного Пеппо мародера.
– Вот что, – твердо проговорил он, кладя шлем на нижнюю ступеньку, – мне не понравилось, что тот несчастный крестьянин валил все на демонов. Видел я этого демона! – Годелот брезгливо сплюнул и продолжил: – Я возьму этот шлем, покажу его в столице – и пусть кто угодно в ответ толкует, что демоны в ландскнехтах нынче служат.
– Резонно… – пробормотал тетивщик, хмурый и бледный до желтизны. Ему было заметно не по себе.
Поколебавшись еще несколько секунд, Годелот приблизился к телу пастора и вынул нож. Перекрестился, преклоняя колено у тела учителя, и вырезал из рясы квадратный лоскут со следами крови и клинков.
– Покойтесь с миром, отец Альбинони… – пробормотал шотландец, складывая лоскут, – простите меня за это, но мне нужны доказательства.
Спрятав жесткое черное сукно под колет, Годелот вздохнул, словно перед прыжком в прорубь, и скрылся в полутемном холле замка.
Приготовившись к ожиданию, Пеппо опустился на ступеньку у тела пастора, потер ноющие виски и затих. Некоторое время он неподвижно сидел, вслушиваясь в карканье ворон и порой едва заметно вздрагивая. Потом медленно коснулся ребра ступеньки и ощупал шершавый край. Лишенный глаз, он подспудно боялся неизвестности окружавшего его мира.
Пальцы жадно и пытливо пробежали по кромке тесаного камня, оценивая ширину и высоту ступеней, за века отполированных тысячами ног до ласкающей осязание гладкости. Затем ладонь наткнулась на жесткие складки рясы, и Пеппо вздрогнул. Миг помедлив, потянулся дальше вдоль измятого сукна и коснулся окоченевшей руки, холодной, будто выточенной