трюк. – Усач демонстративно подбросил в руках небольшой мешочек с чем-то сыпучим.
– Что за трюк?
– Стоит развести этот порошок водой, как он тут же ее разогреет, да как разогреет! И никакого дыма, никакого огня. Крайне полезная в дороге вещь. Да и раздобыть на любом крупным рынке мел трудов не составит. Прожарьте его дома на костре, и чудодейственное средство готово. Главное смотрите чтобы на руки или в глаза не попало.
– Нужно будет взять на вооружение. Вот уж действительно, на редкость полезный трюк, – задумчиво пробормотал Верго с неподдельным интересом внимая словам Барона. Оказывается, и Голдберг иногда мог сказать что-то полезное.
На секунду внимание предсказателя привлек треск ветвей со стороны часовни. У самого алтаря мирно стояла невысокая особа, укутанная в плотный кашемировый плащ с замысловатым белым узором. Длинный шерстяной шарф, аккуратно опоясывающий шею незнакомца, своими мягкими пастельными тонами желтого замечательно гармонировал с высокими замшевыми сапогами, на которых не виднелось и следа грязи. Богатые одежды нежданного гостя совершенно не вписывались в картину окружающей спящих наемников дикой и безжалостной природы. Таким нарядам было место в лучших домах мод столицы, но никак не в скалистых предгорьях Помонта.
Заметив на себе нежеланное внимание, модник поспешил отвернуться, накидывая на себя облаченными в белоснежные перчатки руками изящно скроенный капюшон плаща. В ответ на беспокойство своего протеже, невесть откуда выскочивший второй телохранитель Голдберга поспешно подобрался к укутанной фигуре, перекинувшись с нею парой слов. Минуту поглазев на пугливую особу, Вебер с легкой улыбкой отвел от нее взгляд, негромко обратившись к Барону:
– Так это и есть тот самый наследник, что прятался от нас всю дорогу? Не сочтите за грубость, но пускать ко власти человека что боится любого косого взгляда…
– За грубость не сочту. В конце концов, ко власти его никто и не пустит. Скажем, предыдущий князь и сам был не очень то самостоятелен в своих решениях. И тайны из этого никто не делал. Это наша маленькая местная традиция – курировать перспективные, неокрепшие умы. – Заулыбался в ответ Голдберг.
– Так, некоторые умы могут и вовсе, никогда не окрепнуть.
– В любом случае, не ваша это забота, – мягко, но с ноткой укора парировал Барон.
Какое-то время они сидели тихо, занимаясь опустошением своих мисок с еще не до конца остывшим супом. Особая атмосфера окутала лагерь наемников, за приглушенным храпом нескольких гвардейцев проступали зачаровывающие звуки природы: вдалеке ветер со свистом проносился по горным вершинам, а многочисленные хвойные члены рощи негромко похрустывали в такт его порывам; откуда-то доносились беззаботные птичьи трели; неподалеку от часовни умиротворяюще журчала вода. Под такие звуки и правда неплохо спалось, только лишь досаждающие насекомые изредка мешали наемникам.
Словно стараясь