толк в музыке и после страстных, эмоционально захватывающих соло, хлопала и свистела от восторга. От волнения пробирала дрожь, но Илья надеялся, что на выступлении он сможет её победить, тем более что ему предстояло осуществить свой тайный план…
Заглянув в перерыв в концертный зал, как раз после четвёртой группы, Илья с радостью обнаружил за кулисами, рядом с роялем, запасной микрофон. Чуть спрятав его за инструментом, чтобы не насторожить Давида, Илья вышел в коридор. Там его ждал сюрприз. Рядом с Лёшкой стояла почти вся компания, с которой Илья познакомился в ресторане. Лариса приветственно помахала программкой, а Дима и Сергей, уже как старые знакомые, крепко пожали руки и пожелали удачи. Илья благодарно кивал и всё думал, придёт ли Кристина? Не спрашивать же у Лёши… Кристина пришла. Илья даже не представлял, что можно так стильно выглядеть в джинсах и свитере-тельняшке, который, казалось, был ей большеват и всё время сползал с одного плеча… От волнения то ли из-за предстоящего выступления, то ли от вида девушки, у Ильи пересохло в горле.
– Мы будем вам громко хлопать, чтобы все поняли, кто самая лучшая группа, – проговорила она, глядя на Алексея, но Илье показалось, что это было сказано для него.
– Кстати, Илья, – вдруг с деловым видом подошёл Дима, – мой знакомый официант из того самого ресторана, где мы в прошлый раз сидели, помнишь?.. спрашивал про тебя. Говорит, что их джазовый дуэт увольняется, и им нужен хотя бы пианист. Пойдёшь играть в ресторан?
От изумления Илья внезапно забыл все слова и только кивнул. Он откашлялся и, наконец, прохрипел:
– Конечно, пойду! Нужен мой телефон?
– Да нет, просто зайди к администратору ресторана и скажи, что ты пианист… Ну, можешь добавить, что от меня.
– Спасибо, – Илья схватился за плечо Димы и потряс его, тревожно глядя на дверь в зал.
Комиссия во главе с маэстро Голощёкиным медленно шествовала на свои места. Наступала их очередь.
– Вы играть собираетесь или здесь будете стоять? – словно ниоткуда вырос перед Ильёй и Лёшой Давид. Они собирались и поэтому быстро пошли за кулисы.
Когда Илья уселся за рояль, то все сомнения и страхи, что он может испортить выступление, исчезли. Он не любил в джазе эффект погремушки, когда артисты демонстрировали свою технику, но не вкладывали душу. Илья считал, что в такой игре нет смысла – одна пустота. В своё соло он вложил больше песенности, чем это было принято в современном джазе. Именно поэтому Давид и зарубил его пение. Но Илья был не согласен.
Когда наступила его очередь исполнять соло, то после первых же слов блюза воцарилась странная тишина. В зале, где люди пили кофе и даже что-то жевали, никогда не было такой атмосферы… От волнения голос Ильи стал ещё более хриплым и походил на мурлыканье большого кота, заставляя вслушиваться в каждое слово печально-задумчивых стихов про романтический город. В проигрыше он изобразил и дождь, такой частый в этом морском климате, и игру солнца в золотых куполах величественных