я вроде готовилась, но получив подтверждение всё равно стушевалась.
– Ты очень красивая женщина, Мира. Особенно когда краснеешь.
– За первое спасибо, по поводу второго – предпочла бы обойтись.
– А мне нравится.
– Рада, что угодила, – неожиданно мой голос даже мне показался неуместно резким и замороженным.
– Не обижайся. Разве мужчинам много надо? Красавица перед глазами, и меня, казалось бы, умудрённого и закалённого жизненным опытом, заматеревшего мужика, ведёт как во время свидания школьных времён.
– Мы можем обсудить что-нибудь другое помимо моей внешности?
– Твой уступчивый характер?
«Этот несносный человек действительно надо мной издевался!»
– Видимо не такой уступчивый. Раз уж я в разводе.
– Сомневаюсь, что причина в тебе. Хоть я считаю твоего мужа кретином, но при этом безмерно рад. Будь ты по-прежнему замужем я не мог и мечтать, чтобы поужинать с тобой тет-а-тет в приятной обстановке, не опасаясь, что из-за угла выскочит Подольский с ружьём наперевес.
– Я думаю, что любой муж не был рад тому обстоятельству, если его жена вознамерилась отужинать с посторонним мужчиной.
Мы говорили о сегодняшнем вечере, но в моей живучей памяти невольно всплывала сцена, когда Гера приревновал меня к Загородневу-младшему. Последствия той ядовитой ревности слишком черны и мрачны, чтобы позволить себе вспоминать. Поэтому я вернула взгляд к серым искристым глазам, которые не переполнялись разъедающей ревностью или болезненной злостью и в них не застывал ненавистный лёд. Зато фирменная хитреца, казавшаяся мне раньше относительно безопасной, приобрела совершенно иной колорит. Официант вернулся с заказом, и я моментально воспользовалась возможностью перевести дух. Откровенный мужской интерес бил по оголённым натянутым нервам. Действуя одновременно опьяняюще будто после выпитого залпом бокала вина и в тоже время перехватывая дыхание, как морозный колкий воздух, которым сложно дышать. Во время ужина, мы говорили мало, оказалось, что Пётр Аркадьевич проголодался не меньше моего. А по завершению трапезы я поспешила перевести беседу в деловое русло, обозначив, собственно, то, зачем я влезла в секретную операцию под кодовым названием «ужин с Загородневым».
– Значит ты решила заняться благотворительностью, – сделал первое умозаключение Пётр вполне серьёзным голосом после моего рассказа о намерении найти спонсоров для будущего Центра. Одно то, что он не кривил лицо во время моего повествования, уже вселяло робкую надежду.
– Не совсем так. Я решила работать, если влиятельные люди нашего города, не чурающиеся заниматься благотворительностью, позволят мне ею воспользоваться.
Пётр вновь рассмеялся, что признаться за время нашего сегодняшнего общения делал уже не раз. Гораздо чаще, нежели Гера когда-то. «Прекрати сравнивать всех мужиков с Подольским».
– Ты хитрая лиса, Мира.