не приблизились к Байерсу, а если бы кто-то еще пропал – если бы Уна пропала, – это тоже было бы на ее совести. – Я знаю, – на этот раз мягче повторила она. – Мне жаль.
Ссориться с Уной всегда больно. После стольких лет они были слишком хорошо знакомы с ранами друг друга: как их вскрыть, куда втереть соль, как снова зашить. Даже сейчас Рен любила ее. Трудно было не думать о ней, учитывая звездный свет, запутавшийся в черных волосах Уны, и вес целой нации на широких распрямленных плечах.
Особенно когда она смотрела на нее вот так: ярость, изнеможение и облегчение отражались в янтаре ее глаз. Хватка Уны на запястье ослабла и теперь больше походила на успокаивающее прикосновение.
– Как он сбежал? – осмелилась спросить Рен.
Какую бы нежность ни проявила Уна раньше, она скрылась за хмурым взглядом.
– У него было преимущество.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда я увидела, что он убегает, я не колебалась. Сразу помчалась сюда.
Это было так непохоже на Уну.
– Почему?
– Потому что. – Сколько разочарования было в этих двух словах. – Я думала, с тобой что-то случилось.
– Ты хочешь сказать, что беспокоилась обо мне?
Уна поморщилась:
– Не испытывай удачу.
Рен жаждала услышать признание, но Уна никогда не будет такой простой, такой уязвимой. Она не всегда была суровой, но война научила ее не обнажать душу. Однако выбрав спасение Рен, а не поимку преступника, Уна оказалась близка к этому. Как бы она ни протестовала, даже Уна не была невосприимчива к страху. Рен наблюдала, как после исчезновения Байерса в глазах Уны собирается буря, темная и меланхоличная. С тех пор она так и не прояснилась. Рен знала, что его исчезновение ранило ее, но только теперь поняла, что это сделало Уну мягче, чем она могла себе позволить.
– Ты знаешь, это не твоя вина, – мягко произнесла Рен.
– Я была его командиром. – Уна выдавила тонкую холодную улыбку. – Конечно это моя вина.
– Пожалуйста, не говори так.
– Это правда. Его жизни – все ваши жизни – доверены мне. Я прошу вас всех рисковать своими жизнями ради меня каждый раз, когда мы покидаем город. Каким бы я была лидером, если бы не была обязана тебе тем же?
– Ты не должна просить. Я бы сделала это в любом случае.
– Хорошо. – Уна поджала губы. – Тогда в следующий раз не заставляй меня отдавать тебе приказы.
– Да, майор, – пробормотала Рен.
Она сглотнула прилив вины. Для Уны эта миссия заключалась не только в том, чтобы добиться справедливости или угодить королеве. Для нее это было искуплением. Рен хотела протянуть к ней руку, но в итоге просто продолжила неподвижно стоять, как будто любое резкое движение могло разрушить временное перемирие между ними.
Постепенно лицо Уны стало серьезным, и на его месте снова появилась привычная маска, суровая и бесстрастная.
– Мне нужно будет подготовить отчет для королевы сегодня вечером.
Рен хотела оплакать упущенный момент, но болезненное напоминание