человек сидел у костра и запекал на прутике ивы кусок чёрного хлеба. Рядом роем разбуженных пчёл шумела принявшая на грудь компания. Не так давно он тоже «жужжал» с ними, но теперь ему хотелось покоя. От шума и сутолоки устал ещё в городе.
То ли от выпитого, то ли ещё от чего в голове гудело. В мыслях царил сумбур, а в глазах плясали огоньки, словно бы у таракашек в голове шла дискотека.
Да ну. Бред!
Это просто отсветы костра.
Дворняжка и королева
Чигринская Марина
За четырнадцать лет она стала хозяйкой в нашем доме. Поделила всех гостей на недостойных и терпимых. Первых могла просто так, от скуки, цапнуть за руку и мирно удалиться. Вторым любезно разрешала себя погладить, но о-очень осторожно.
В эту кошку попало несколько капель крови благородной британской породы, и она возомнила себя английской королевой. Она и впрямь производила впечатление венценосной особы. Блестящая, с рыжим отливом, шерсть. Глаза, которые меняли цвет от серо-голубого до глубокого хаки. Умный, загадочный взгляд.
Алиса была необычайно хороша.
Дети любили и баловали её. Устраивали скачки по квартире, покупали вкусняшки и смешные игрушки. Делились с ней секретами, которые кошка никогда не выдавала. Она долго не могла понять, почему повзрослевшие парни вдруг исчезли из квартиры. Им было так хорошо вместе.
Когда мы остались вдвоём, кошка прочно взяла власть в свои руки.
Будильник лишился права голоса – теперь Алиса сама решала, когда мне вставать. Ей нравилось делать со мной зарядку, хватая острыми когтями за ноги, разбирать сумки, оставленные у двери. Она прислушивалась к голосу телефонного собеседника и определяла: стоит ли с ним говорить или пора прощаться.
Кошка с усмешкой поглядывала на мои бесконечные поиски очков, ключей и телефона перед выходом из дома – когда же ты, наконец, уйдёшь? У Алисы был свой распорядок дня, нарушать который не позволялось никому. Она познала жизнь и не спешила никуда.
Втайне я завидовала владельцам ласковых кошек, хотя давно привыкла к тому, что моя выражает любовь укусами и царапинами. «Куда ж деваться?» – сказал бы папа.
Но три года назад произошло событие, сильно изменившее моё отношение к строптивой Алисе.
Был конец октября. Я носилась по даче, убирая в сарай последние вещи. Готовила к укрытию розы, сильно замёрзла и уже собиралась уезжать, как услышала за спиной жалобный писк. На меня смотрел грязный голодный котёнок с заплывшим от гноя глазом. Он просил еды, тепла и защиты. Во взгляде было столько мольбы, что у меня перехватило дыхание.
Я помчалась к соседям:
– Ребята, возьмите котёнка. Я не могу – у меня злющая кошка, загрызёт малыша.
Одни пожимали плечами:
– У нас собака.
– А я после смерти кошки зареклась брать, – сокрушалась другая.
– Ой, за ним же сейчас уход нужен, а мы вечно на работе, – говорили третьи.
Я