У меня есть часа полтора, чтобы обкатать в мозгу свою новую легенду.
Глава 3
– Отскочу за кустик на минуту, хорошо? – с виноватым видом проговорил я и развел руками. Вовремя сообразил, что прежде чем топать в логово партизан, надо бы избавиться от содержимого своих карманов. Фиг с ними с берцами и камуфляжем, тут хоть отболтаться можно. А винтовка у меня так и вовсе как родная в этом времени смотрится. Но вот «Ксиоми», даже со сдохшим аккумулятором, вейп с плещущимися там остатками жижи (его я все-таки подобрал после того как зашвырнул вчера в кусты, жаба задавила выбрасывать), китайский мультитул и прочие рассованные по карманам мелочи, привычные для века двадцать первого, в веке двадцатом вызовут вопросики. Я бы даже сказал, ВОПРОСИЩИ.
Я присел за здоровенным выворотнем и выгреб все из своих карманов. Криво ухмыльнулся, покрутил в пальцах сверхтонкий дюрекс. Выглянул в щель между корнями. Наташа деликатно стояла ко мне спиной. Чтобы не заставлять ее долго ждать, я зубами надорвал упаковку презерватива, спихал в скользкий от смазки мешочек все свои компрометирующие мелочи. Секунду подумал и добавил туда же туго скрученный рулончик рейхсмарок, который я незаметно сунул себе в карман, когда Ганса обыскивал. И часы на цепочке из его же кармана. И тогда рассмотреть не успел, и сейчас особенно было некогда. Уместил все это богатство в ямку, прикрыл сверху куском дерна, швырнул горсть прошлогодних листьев. Медленно огляделся, мысленно фотографируя ориентиры. Приметный камень с отколотым краем. Гриб на дереве двойной, красноватый. Косо упавшая сосна с обгорелым стволом. Есть, запомнил. При необходимости отыщу свои сокровища, как два пальца об асфальт…
Я вернулся к Наташе, деловито поддергивая штаны.
– Ну что, двинулись?
Наташа шла по лесу уверенно. Я двигался за ней след в след, наблюдая, как она гибко уворачивается от веток, как ставит ноги в кирзовых сапогах четко в те места, где ничего не может хрустнуть или провалиться. Пока фашистов обыскивали, она даже как-то успела привести себя в порядок. Безжалостно растерзанная рубашка, которая еще полчаса назад смотрелась сущими лохмотьями, снова приобрела относительно приличный вид, была застегнута на чудом сохранившиеся пуговицы, а сверху еще прикрыта кофтой, которую я сначала даже на ней не заметил. Впрочем, я тогда был занят тем, что пялился на ее голую грудь, я и парадный мундир марсианской морской пехоты бы не заметил. И волосы растрепанные причесала. Теперь они были скручены аккуратным узлом на затылке. Гребешок у кого-то из фрицев подрезала, наверное. Или свой был.
Девушка вдруг замерла и подняла правую руку. Она напряженно прислушивалась, а я опять залюбовался ее профилем. Ммм, эта выбившаяся прядь волос над розовым ушком… У меня даже сердце чаще забилось.
Она бросила на меня взгляд через плечо, и ее губы тронула легкая улыбка.
Я сделал шаг к ней поближе.
– Что там? – прошептал я ей на ухо, мимоходом коснувшись плеча. Я ничего подозрительного не слышал. Пичужки беспечно щебечут, в траве стрекочут