ее в туманный покой, где она оказалась после избавления от гибели. Она вошла, легла на мягкий, клубящийся свет, молодой коснулся перстами виска и замер, слушая переживания, которые выплывали из глубин ее памяти. Потом спросил:
– Ты обиделась на него? Напрасно! Обида – это непродуктивное чувство, оно не принесет тебе пользы. Ты не должна более обижаться, иначе это будет шагом вниз…
– Я не умею так спокойно говорить обо всем, что касается меня…
– Ты только на пути к совершенству и потому для тебя такие эмоции, как обида остаются значимыми…
– А вы никогда не обижаетесь?
– На кого? И для чего? Чтобы помучить себя? У нас немало задач, которые пока не разрешены. Мы считаем, гораздо более важным мучить себя вопросами о дальнейшем движении и развитии.
– Но вы-то себя считаете совершенными?
– По сравнению с вами – да! Но настоящее совершенство видится только тогда, когда поднимаешься высоко. И мы поняли, что ему нет предела. Чем выше забираешься, тем яснее понимаешь, что многое еще недоработано, не сделано, не выполнено.
– Значит совершенство – это работа? Вроде той, что мы делали в племени, когда собирали хворост на зиму?
– Нет, это очень сложная внутренняя работа. Ты вот начала открывать свои психические возможности – это труд. А мы этот этап миновали давно, и сейчас подошли к новому рубежу. Что за ним? Пока не знаем.
– Просто все у вас… Работа, труд… А жить когда?
– Это и есть жизнь. Ты думала, что жизнь – это только наслаждение?
– Я не знаю, что такое наслаждение. Жизнь – это битва с теми, кто мешает твоим целям, это битва с врагами и бывшими друзьями.
– Вот ты и бьешься! С собой, в первую очередь! Главный враг в нас сидит.
– Как это – в нас? Во мне еще кто-то есть?
– Нет, это я сказал, чтобы тебе было понятнее. Твои обиды, придуманные страдания, страсти – вот это и есть твой враг…
– Да какой же это враг, когда это я обижаюсь…
– Знаешь, тебе отдохнуть надо. Ты просто устала. Сейчас такие сложные разговоры вести трудно. Отдохни, а потом поговорим.
– Но я не хочу отдыха, я хочу понять… – Овела пыталась еще что-то сказать, но глаза у нее начали слипаться, рот свело судорогой зевоты, и она обессилено откинулась на клубы мягкого света. Молодой поднялся, посмотрел на нее и усмехнулся. Внутри у нее сейчас буря, он это понимал, но буря нужна для того, чтобы выбросить мусор из закоулков психики. Потом будет легче, а пока ей нужен покой и сон. Во сне буря пройдет быстрее и не будет так больно!
Молодой вышел сквозь стену тумана, а Овела тут же открыла глаза. Она многое узнала и поняла в этом странном мире нелюдей. Хотя, конечно, она называла их так по привычке. Это действительно были предки… Она не представляла, как такое могло быть, чтобы ее предки жили вместе с ней и учили ее жить правильно. Однако сейчас для нее это было совсем неважно. Она приняла решение: нужно было незаметно уйти из скал и добраться до Оламера. Она не будет