что он очнулся, и сказала тихо:
– Помнишь, как ты меня успокаивал? Теперь я тебя… Все поменялось…
Оламер хотел спросить: где он, куда попал, и как здесь очутилась Овела. Но язык, губы не слушались. А она услышала его мысли и ответила:
– Ты не бойся, здесь с тобой ничего не случится. Здесь я хозяйка! Без моего ведома никто в этот мир не войдет…
Ты прогнал меня из племени! Я тогда умереть хотела от горя, а смерти не было. Нелюди поменяли мою искру жизни, и она стала большая и сильная, и теперь я могу жить долго. А здесь проживу, сколько захочу… Ты пришел в мой мир. Сюда я впускаю только приятных мне. Тогда, в Прибрежном мире я ходила вокруг племени, хотела вернуться, но ты сделал так, что меня ближе, чем на полет стрелы не подпускали. Сначала чуть с ума не сошла от горя. А потом понравилось быть одной. Я больше не ходила к племени, а ушла к океану и разговаривала с ним. Сначала он меня только слушал, а потом начал отвечать. Я не знаю, как случилось, но мои слова вошли в его сердце, и океан отозвался. Он помогал мне дарами.
Когда было очень горько и обидно, выбрасывал на берег пустую раковину, я дула в нее, и горе уходило вместе с выдохом. А потом океан показал мне свои тайны. Я получила силу водяного огня. Потом, когда упала ночь, я вошла в границу воды и тьмы и приняла тайну ночи. А утром океан помог мне принять тайну рассвета. И сумерки, и день теперь мне знакомы. Я стала такой же, как ты, но поняла, чем отличаюсь. Ты – сын Великой Матери, а я – живой знак грядущих перемен. Я ведь первая девочка племени. В пророчестве помнишь, что сказано: рождение первой девочки означает начало заката родов. И вот я родилась. И океан поведал мне, что моя судьба – это судьба племени. Если бы народ принял меня, гибель была бы неизбежна. Ты прогнал меня, ты сказал, что я проклята. И это так. Только не проклятие, а судьба. Я не хочу вреда нашему народу, и я сказала об этом океану. Он молчал два дня, а потом выбросил на берег вот это.
Овела дотронулась рукой до амулета на шее. Серебристо-пепельный завиток, украшенный сияющими глазками самоцветов.
– Я взяла амулет и поняла, что нужно делать. Он открывает вход в мир легенд и преданий. Я ушла сюда. Сначала всего боялась, но скоро поняла, что мы сами окружаем страхом тех, о ком рассказывают легенды. И птица Сиварг, и змей Ксантра – они здесь. Змей не хочет никого пожирать, а птица высиживать яйцо нового мира. Они делали это столько раз, сколько мы рассказывали легенду. А теперь они свободны. Я нашла способ отделить мир легенд от мира людей. И освободила людей от страха перед легендами, а здешних обитателей от обязанностей, придуманных людьми.
Оламер смотрел на женщину и не мог понять всего, что она говорила. Для него древние легенды стали той частью жизни, которая изменениям не подлежит. А Овела продолжала:
– Я вошла в этот мир, переустроила его и теперь он не зависит от рассказов людей. А сейчас спи. Во сне к тебе придет все, что знаю я, и когда проснешься – будем вместе.
Она коснулась лба ведуна пальцами, и у того сладко зазвенело в голове,