окатывали его голову, и он в промежутке между ними только успевал вдохнуть порцию воздуха.
По опыту жизни возле океана он знал, что приливы и отливы чередуются, но между ними много часов и он понимал, что продержаться не сможет. Палящее солнце сверху и знобящий холод океана снизу… Они вдвоем убьют его. И потому минутная радость оттого, что дыхание сохранилось, прошла. Похоже, выхода у него не оставалось…
Время тянулось очень медленно. Казалось, что он простоял в воде целую вечность, а солнце только чуточку сдвинулось над линией горизонта. Он снова попытался оторвать ноги от дна, и почувствовал, что хват океана стал еще крепче. Совсем недавно он мог сгибать колени, а сейчас ноги окаменели и стали как два прямых столба. И оцепенение поднималось по телу вверх… Темное отчаяние заклубилось под сердцем. Он чувствовал черный туман и понимал, что в последние мгновения не сможет противостоять ему. Тот захватит волю, мысль, погасит искорку жизни и утащит в свои дали. Как погибали герои? В преданиях говорилось о том, что они умирали с улыбкой на устах… Да разве в ней было дело? Важнее не допустить в сердце мрак отчаяния. Погибшим в бою было проще: удар противника – и ты уже на другой стороне жизни. А здесь Оламер понимал, что уход будет долгим и отчаяние тела может раздавить его волю, сомнет ростки Света, пробивающиеся в душе…
Возникла мысль: «Ты знаешь тайну океана… Сделай так… Ты же ничего не теряешь…» Он отогнал ее. Сейчас сознанием владело одно: он умирает, и должен страдать, мучиться, до последнего вырываться из липких объятий смерти.
А сквозь телесную панику пробивался внутренний голос: «Смерть будет, если ты продолжишь метания… Не хватайся слабыми ручонками за свое телесное существование и смерть отступит… Ты можешь… Поверь!»
Голос внутри уже гремел: «Умираешь не ты, погибает тело! Ты-то остаешься, ты на пороге свершений, не останавливайся!
Телесный ужас отступил и Оламер почувствовал внутреннюю готовность. Не к чему-то конкретному, но готовность к действию… И вспомнил тайну океана… Он заставил кожу открыться навстречу воде. И ощутил, как океан проникает в него, заполняет тело, растворяет кожу, мышцы, кости и освобождает сокровенное внутри. И его мысль, освобожденная от телесных пут, устремилась в глубины океана. И соединилась с его душой.
Что пережил Оламер, сказать трудно. Полет, сияние, возвращение домой, прикосновение к родному… Все было в его ощущениях… Но главное, он понял, что Великая вода приняла его и доверяет ему…
Внимание вернулось из глубин, и он почувствовал, что в теле происходят необычные изменения. Стоило утихнуть телесному отчаянию, как начались трансформации, которые приспособили тело к жизни в воде. Он чувствовал, что по обе стороны головы, от висков до шеи, мерно колышутся жаберные крышки, и дыхание стало ровным, размеренным. Сердце еще взбрыкивало, но это от неожиданности. Он и не предполагал, что сможет чувствовать себя в воде словно рыба. А жаберное дыхание поменяло и взгляд