комсомолец. Тебя не исключили только потому, что я за тебя поручилась. А ты даже этого не помнишь.
– Ты? Поручилась?
– Ну да, секретаря школьного комитета комсомола послушали. И на совете тебя не исключили.
– Ты главная комсомолка в школе? – вытаращился я на Косичкину.
В моих глазах она выросла на два порядка.
– Ох, Петров, ты придуриваешься или просто от мединститута откашиваешь? Мы с тобой по целевому поступаем вне конкурса. На нас документы все готовы. Что мы скажем в гороно? Что молодой строитель коммунизма вдруг передумал выполнять, возложенные на него партией, задачи? Что поддался веянию буржуазных идей и не хочет учиться, а хочет наживаться на рабочем классе, используя мошеннические схемы спекулянта и фарцовщика.
– Ты что, Косичкина? – я чуть чаем не захлебнулся. – Я ж ментом хочу стать, а не бизнесменом.
– Каким еще бизнесменом?
– Это потом так спекулянтов называть будут.
– Когда потом? – с подозрением уставилась на меня девушка.
– Не скоро, сама увидишь, всё равно сейчас не поверишь.
– Подожди, Петров! Ты что? Веришь, что паразитирующих на рабочем классе, будут называть красивыми иностранными словами? И считаешь, что партия это позволит?
– Не будет партии.
– Что?
– Вернее будет, но не одна, как сейчас, а много. А толку от них будет, как от хромого козла кислого молока.
– Думай, что говоришь, – зашипела Катя. – Да за такие антисоветские слова могут…
Меня достала эта политическая перепалка и я решил заткнуть ей рот в прямом смысле этого слова. Губами. Я обхватил руками её затылок и резко притянул к себе, накрыв ее губы поцелуем. От нее по – прежнему пахло сиренью, а от губ чувствовался вкус ирисок.
Косичкина несколько раз дёрнулась и обмякла. Я приобнял её поудобнее. Моя рука заскользила по ее бархатистой шее ниже, по плечу, по спине, по талии, по упругой ягодице.
Только тогда девушка дёрнулась и вырвалась из моих объятий. Она налилась краской и опустила глаза.
– Всё нормально, – успокоил я её. – Только жаль, что в СССР нет секса.
– Об учёбе думай, Петров, – бросила на меня гневный взгляд Косичкина.
Ну хоть по морде не зарядила, как это в фильмах советских бывает, и то ладно. А девка хороша. Только сейчас я ее разглядел основательно. Даже в моем ботаническом тельце заиграл тестостерон. Только толку то что. Как говорится, до свадьбы всё сам… Эх… Что за время такое. Ни выпить, ни закусить.
Уже вечерело, мать ещё не вернулась с работы, и я бродил по летним улочкам города, размышляя о своей судьбе. Может и правда в мед податься? Ну и что, что это не моё. Не все же врачи лечить умеют. Многие так, числятся. Если сейчас отучусь, в девяностых можно будет свою клинику сколотить. Бизнес раскручу. Потом в предвыборную кампанию вложусь основательно и в депутаты пролезу. А дальше в министерство и в правительство. Ну или в их друзья. В олигархи подамся.
От таких мыслей плечи мои невольно передёрнулись. Все мое существо