был женат на Елизавете Вудвилл, по первому мужу – Грей, вдове с двумя детьми, сыновьями. Двор и семья этот брак не одобряли, поскольку Елизавета не принадлежала к достаточно родовитому дому, и союз с ее семьей не приносил Йоркам никакой политической выгоды. Эдуард заключил этот брак поспешно и тайно, без должного количества свидетелей и без согласования с высшими чиновниками, чем вызвал, разумеется, огромное недовольство, поскольку в тот момент планировалась его женитьба на французской принцессе, сестре короля Франции. А вместо французской принцессы страна получила в королевы низкородную англичанку. Вся многочисленная родня новоиспеченной королевы немедленно осела при дворе и стала разбирать себе самые «вкусные» должности и самых выгодных женихов и невест. Понятно, что Вудвиллов не любили очень многие. Брат Елизаветы, Энтони Вудвилл, был самым близким и надежным ее помощником и советчиком, посему и недоброжелателей у него при дворе было не меньше, чем у его коронованной сестры.
Несмотря на крепкий брак и большое число рожденных в этом браке детей, король Эдуард никогда не отказывал себе в удовольствиях, и Элизабет Шор действительно была его любовницей, о чем знали все придворные, и сама королева была в курсе. Так сказать, официальная фаворитка. В ряде источников эту даму называют «Джейн Шор», хотя настоящее ее имя именно Элизабет.
Что же касается Уильяма Гастингса, то этот человек с молодости находился при дворе Ричарда Йоркского, отца нынешнего короля, дружил с тогда еще совсем юным Эдуардом, затем сопровождал Эдуарда на всем его пути к трону и оставался его преданным соратником, участвовал в битвах, следовал за ним в изгнание, а после коронации Эдуарда был назначен лордом – верховным камергером Англии и начальником монетного двора. Более того, он стал родственником короля, поскольку женился на его двоюродной сестре (родство по линии матери Эдуарда Четвертого, Сесилии Невилл). А теперь подумаем: какой же силой влияния должна обладать любовница Элизабет Шор, чтобы вынудить короля в чем-то заподозрить и обрушить репрессии на такую фигуру, как Уильям Гастингс! Ведь Гастингс – его ближайший сподвижник и надежный давний друг! Мы-то с вами понимаем, что опала Гастингса, точно так же, как опала самого Джорджа Кларенса, – дело рук Ричарда, и то, что Ричард переводит стрелки на королеву, ее брата и Элизабет Шор, – вполне объяснимо.
Но вот почему Джордж ему так безоговорочно верит? Сам глуповат и излишне доверчив? Или у Ричарда такая уж безупречная репутация честного человека?
На вопрос Джорджа о Гастингсе наш Ричард отвечает:
– Он так перед Шор прогнулся, что она посодействовала, чтобы его выпустили. Я думаю, нам с тобой тоже надо перед ней лебезить («стать слугами, носить ее ливрею»[1]), чтобы заслужить расположение короля, иначе нам не выжить. Теперь в королевстве не король главный, а эти две бабы – любовница да перезрелая вдова королева.
Тут в разговор вмешивается комендант Тауэра, Брекенбери:
– Прошу прощения у ваших светлостей, но у меня строгое указание от короля, чтобы с герцогом никто не вступал