Кава. – Наша организация прежде всего литературная, а уж потом террористическая. Нам нужны физически сильные люди. У нас есть оружие: противогаз, солдатская каска… Есть даже танк, находящийся в селе Чаусы. Но это на крайний случай, на случай самообороны. А в основном мы ведем только организацию помощи непризнанным литераторам. Однако если наступит крайний случай, мы должны быть готовы морально и физически!
Саратовцев пообещал быть готовым.
На следующее заседание он притащил в убежище кучу исписанных ученических тетрадей. Началось открытое, пусть иногда и совсем нелицеприятное обсуждение. Поэзия Саратовцева представляла собой помесь Маяковского, Твардовского, Исаковского, Долматовского и Трубецкого-Ляписа. Основным мотивом была борьба за мир и свободу порабощенных народов. Одно из стихотворений так и называлось: «Выкусите, колонизаторы!»
…Хинди-руси бхай-бхай!
Любой империалист это знай!..
После продолжительного и бурного обсуждения творчество Саратовцева было признано актуальным, и Севу представили «шефу», специально прибывшему «из-за» для ознакомления с кандидатом. Встреча происходила средь бела дня на трибуне стадиона «Динамо». Для конспирации, как объяснили Севе. В «шефы» был срочно произведен приехавший на каникулы Бабушкин. К великому своему огорчению, из всего английского он знал только: «вери гуд», «вери велл», «о'кей», «гоу хоум» и «вери мач». Общаться с ним приходилось через «переводчика», которым оказался Цурик.
– Гуд бай. Вери мач! – обратился к Севе «шеф».
– В каких войсках служили? – перевел Цурик.
– У меня белый билет… – засмущался Сева.
– О, вери велл, гоу хоум!
– Он спрашивает, – переводил Цурик, – у вас белый билет выдается белым, а черный – неграм?
– У нас негров нет, – ответил Сева. – У меня плохое зрение, не берут в армию.
– О, вери мач, – зачмокал губами «шеф», – Луи Армстронг, Нат Кинг Коул!
– А что он спрашивает? – напрягся Сева.
– Он спрашивает, давно ли занимаетесь литературной деятельностью?
– Нет, недавно: лет десять.
– О йес, вери велл, Бенни Гудман, Оскар Питерсон, Би Би Кинг, о'кей!
– Он спрашивает, – переводил Цурик, – чем еще кроме литературы занимаетесь?
Сева заметно засмущался и признался, что он – бильярдист. «Шеф» зашелся в длинной тираде, чаще всего слышались имена джазовых знаменитостей вперемешку с «феней» и английскими восклицаниями.
«Шеф» говорит, – переводил Цурик, – что несмотря на то, что организация богата, все деньги находятся на счетах в швейцарских банках, поэтому нет возможности легально перевести их в рубли. Необходимо изыскивать любую возможность пополнять местную кассу организации за счет своих возможностей. Вы должны играть в бильярд, но только без проигрыша!
Глаза «шефа» вдруг стали жесткими, он положил руку на плечо Севы:
– Гуд бай, вери мач!
– Мы