где любят промышлять разбойники. Однако столь любимые им мозги работали у него вполне неплохо, потому что до него достаточно быстро дошло, что Олив опасается ночёвки в лесу в компании, по сути, незнакомых мужчин.
Она не боялась путешествовать с ними – во-первых, она уже постановила внутри себя, что им условно можно доверять, во-вторых… она быстро бегала, быстро залезала на деревья, она была вооружена и у неё у единственной из них было оружие для дальнего боя – хотя тут, конечно, пришлось бы повозиться, чтобы привести его в боевое положение. Её план на случай нападения со стороны спутников выглядел как «гасить рыжего, драпать на дерево и отстреливаться». Не то чтобы она всерьёз ожидала нападения – наниматели скорее вызывали у неё симпатию, и по тому портрету их характеров, который она составила, она была склонна условно им доверять.
Поэтому она не думала всерьёз, что кто-нибудь из них может ночью напасть на неё и изнасиловать или убить, однако всё же предпочитала перестраховаться. В её жизни было несколько крайне неприятных и травмирующих эпизодов, поэтому она предпочитала избегать ситуаций, в которых оказалась бы беспомощна перед потенциальным врагом.
– Ну, знаете ли!.. – одновременно оскорбился и смутился Райтэн, который впервые оказался в ситуации, где некто подозревает его в подобных замыслах. – Это, в конце концов, оскорбительно! – выразил своё недовольство он.
Лицо Олив холодно застыло в безразличном выражении. Из-за того, что она прониклась к спутникам некоторой симпатией, ей теперь казалось, что она обязана выразить эту симпатию, продемонстрировав доверие; однако, поскольку доверие такого рода не было ей свойственно, она чувствовала теперь себя крайне неприятно.
Всё это время Дерек лихорадочно размышлял о том, как снизить напряжение, и, наконец, взлохматив себе волосы, дружелюбно отметил:
– Уверен, что даже со сна ты заколешь меня быстрее, чем я успею что-то сделать!
Олив насмешливо фыркнула, соглашаясь с такой оценкой своих способностей, и невольно бросила тревожный взгляд на Илмарта. Тот, верно угадав, что именно его она считает самым опасным противником, примирительно поднял вверх ладони и степенно отметил:
– Я, во-первых, влюблён, а во-вторых – вообще человек верующий.
Райтэн насмешливо фыркнул, как всегда с ним бывало, когда подобные сентенции приводили как аргумент.
Повернув к нему лицо, Илмарт наклонил голову набок и отметил:
– И Анодар у нас верующий, – и наставительно поднял палец вверх, – так что греха убоится! А вот всякие атеисты… – многозначительно не закончил он.
Задрав подбородок, Райтэн с самым презрительным выражением лица отпарировал:
– Как жалко выглядят люди, чьи морально-этические качества обусловлены единственно страхом перед загробными муками! Мне, знаешь ли, – почти выплюнул он, – не нужно приставлять нож к горлу, чтобы я выбрал быть благородным человеком!
Дело двигалось к ссоре, и Дерек попытался разрядить обстановку смешком:
– Ну, думаю, с этой точки