по лицу, хотя умница серо-голубой дром корректировал путь и старался держаться прогалин. Соображения Дара, полагавшего что подобных преследователей у них больше не будет, возница оставил без внимания. Сказал только мрачно:
– Бойцы Саудрака далеко. Мы – легкая добыча…
Резонно, особенно учитывая, что врагов у них теперь минимум два клана! Честно сказать, Дар и сам не ощущал особой безопасности. Они давно покинули старое становище, но напряжение первой схватки все еще не прошло. Перед глазами продолжали стоять сцены недавнего боя, черные бойцы, натренированные атаковать парами. Пальцы сами, нет-нет, да сжимали нервно рукоять голубого шиташа, что умел перерубать кованую сталь.
Скакун неутомимо поглощал пространство, толстая кожа его спины то сминалась плотными буграми, то разглаживалась в монотонном ритме бега. Время от времени Ходват поднимал дрома на холмы, выбирая путь среди бесконечных зеленых пространств, и давая новому соратнику лишний раз насладиться красотой местной природы.
Из седла вид открывался стратегический. Зеленые позади, нарастающе желтые впереди, холмы образовывали сочную панораму выразительными объемами да игрой теневых и освещенных склонов. Спокойно-синее небо было высоким и холодным, добавляя пейзажу глубину и величественную отрешенность.
Откинувшись в ерзающем седле, Дар задумался, оценивая ситуацию.
Клановая междуусобица втянула его, как большой водоворот затягивает случайную щепку. Три расы аборигенов схлестнулись на холмистом клочке пространства, и события обострялись с каждым часом. Помочь юноше-хуураданцу выстоять против чужаков было естественным порывом его души. Но победа в этой схватке пришлась весьма кстати – она принесла Дару друга. Как знать, может быть, это откроет ему двери в клан? Здесь, похоже, день начинался и кончался богатыми возможностями расстаться с собственной головой. Примкнуть же к многочисленным хуураданцам – верный способ удлинить жизнь. В этом мире свистящих стрел и звенящих шиташей стоило иметь крепкие тылы за спиной!
Дар глянул на Ходвата, сидящего впереди в седле наездника и гордо звенящего браслетами на запястьях. Перед глазами, раскачиваемый мерным ходом скакуна, поблескивал его спинной латнир. Центральный гребень делил костяной овал на два симметричных крыла с плоскими ровными сегментами. Панцирь был темнее кожи и сверкал, словно намазанный жиром. В левой верхней части высечены три рядка ровных значков. Почти все они были залиты красноватой краской, что контрастно выделяло их из костяного фона. Особых инкрустаций или металлических накладок, типа красовавшихся на латнирах черных тангров, у Ходвата не было. Скорее всего насечки описывали ранг и военные успехи индивидуума, пожалуй, еще род и клан – раз они тут все такие кровники. Бросив взгляд на латнир собеседника можно понять, имеешь ли дело с вернейшим союзником или с непримиримым врагом.
Взгромоздившись на дрома, молодой хуураданец переменился. Осанка его стала властной, взгляд надменным, а слова – щелкающими, как бич. Интонациями