не вернется в столицу. Он останется в Тансворте.
Во взгляде Берта появился искренний интерес – похоже, я оказалась умнее, чем он ожидал.
– Верно, – Берт скользнул взглядом по пестрой афишке местного театра, усмехнулся чему-то своему и спросил: – Вам нравится ваша работа?
Я рассмеялась. Пожалела о том, что у меня нет с собой кружевного зонтика – я могла бы его вертеть в руках и хихикать, как это делают все барышни, когда джентльмены задают им вопросы.
Но я не барышня. Я совладелица конторы по организации праздников, и сегодня у меня было больше приключений, чем за всю прошлую неделю.
– Она приносит интересные знакомства и подвиги, – ответила я. – А у вас есть какое-нибудь занятие?
Берт улыбнулся – и ему очень шла улыбка, она словно бы озаряла скуластое лицо изнутри, делая его мягким и живым. «Даже не думай на него таращиться», – приказала я себе.
– Сейчас это помощь вам в организации отбора невест. А так… дружба с его высочеством во многом и есть работа.
– А увлечения? – поинтересовалась я, понимая, что спрашиваю много лишнего, и Берт вполне может ответить, что это не мое дело.
– Только не смейтесь, – сказал он. – Живопись.
Надо же! Он сидит за мольбертом и создает пейзажи, натюрморты и батальные сцены!
– Что обычно пишете? – полюбопытствовала я, и Берт посмотрел на меня так, словно я вновь умудрилась его удивить.
– Надо же! Вы правильно назвали мое занятие, – одобрительно произнес он. – Почему-то все говорят, что художники рисуют – а они пишут.
– Когда я училась в университете, то у меня был знакомый художник, – ответила я, решив, что лучше не вдаваться в детали того, чем завершилось наше знакомство – ничем хорошим, и не стоит ворошить прошлое. – Так что я в определенном смысле в курсе.
Берт задумчиво покачал головой. Мы свернули в Цветочный переулок: еще немного, и дорога приведет нас к конторе, и эта странная, но такая хорошая прогулка закончится и больше не повторится – мне сделалось так грустно, что даже в носу защипало.
К чему это все? Я не романтическая барышня, а глумливая хозяйка конторы по организации праздников – но сейчас во мне все звенело, как в юности, и я не знала, к добру это или нет.
– Вы меня удивляете, Лана, – признался Берт. – Очаровательная девушка с университетским образованием в этой глуши, которая работает с проведением праздников. Что с вами случилось?
Очаровательная девушка? Кажется, он говорил о ком-то другом. В мире, где красавицами считаются блондинки или рыжие с бледнокожими лицами сердечком, я с моими каштановыми волосами, темными глазами и носом с горбинкой никогда не буду ни красивой, ни очаровательной.
– Вы мне бессовестно льстите, Берт, – улыбнулась я. Свести все в шутку и закончить, наконец, эту прогулку, чтобы не дразнить себя тем, чего не может случиться. – Или вы просто слишком вежливы.
Берт не успел ответить – с противоположной стороны тротуара нам махнула Джен Суон, и я подумала, что ее-то как