небольшое поселение, каким-то чудом получившее статус города. Не иначе, как помогли родственные связи или еще что-то в таком же роде.
После великолепного обеда я, в рамках небольшой культурной программы, еще нашел в себе сил прогуляться вдоль той самой улицы, обойти несколько местных достопримечательностей, и поболтать с некоторыми обходительными горожанами, которые были, под стать моим гостеприимным хозяевам, улыбчивы и словоохотливы.
Только потом, по прошествии многих дней, что пролегли в каньоне времени висячим мостом между прошлым и моим настоящим, я пришел к очевидному выводу и удивился тому, насколько абсолютно, совершенно, все, все без исключения в этом городе было хорошо, и причесано, и напудрено, и прилизано донельзя.
Простак, одним словом.
И как только можно выдумать, нарисовать в воображении, представить такой картинный, книжный городишко, что повторял нашу избитую общественную мечту слово в слово, точь в точь, до последнего штриха, черточки, оттенка.
И белые крашеные заборы без единого пятнышка, и ухоженные дети, с лубочным румянцем во всю щеку, бантами и нарядными одеждами, и чистейшие блестящие велосипеды, что сновали тут и там, и почтальоны, разносящие газеты и конверты, и молочники, что проезжали весело на своих фургончиках, и мороженщики в белых колпаках, и тетушки преклонного возраста в буклях и при вуалях с небольшими сумочками в лапках, более напоминавших птичьи, и смеющиеся девушки в очаровательных платьях, умащенных крупным горохом, и молодые люди, старательно и усердно чинившие местную церковь, покрытые потом и пылью, но ничуть не менее счастливые и радостные самому этому солнечному дню и холодной кружке пива, что подносили им юные красавицы. И важный судья, шествовавший впереди помощника, с трудом за ним поспевавшего на коротких толстых ножках, перебирая ворох бумаг и поправляя очки на мокрой переносице, и серьезный и худой, как жердь, священник, спускавшийся по ступеням после службы, и мэр города, запиравший контору после трудового дня, и банковский управляющий в костюме тройке, и много других запоминающихся всего на долю секунды персонажей, что все вместе составляли прямо таки завораживающий ансамбль, умно и тщательно подготовленное театральное зрелище, рассчитанное на своего зрителя, что ненароком попадает в эти ласковые, добрые, любовно раскрытые объятия.
И было множество коротких встреч и разговоров невзначай, и болтовни ни о чем, и шуток на расхожие темы, и легкое любопытство, и похлопываний по плечу, и опрокинутых пивных кружек, и хохота в новой нескучной компании.
Впрочем, усталость непреодолимо брала свое, и побродив вокруг да около, посидев и перебрав косточки тех, кого знал, и, безусловно тех, кого не знал, направился я обратно, отдать должное заждавшейся меня мягкой и просторной, что твой кадиллак, кровати.
Стоило мне только прилечь, только занести голову над подушкой, как я уже спал, как младенец, так крепко и так глубоко, как не спал, вероятно, никогда.
Проснулся я, как