четыре корнтиса (километра) старые ворота в город. Замечено движение за стенами, насчитал двенадцать аур.
– И кто там обжился? – Фаут смотрит на парня, тот выпрямился и просто выдал.
– Пауки, – зашибись! Видел картинки здешних паучков, в высоту метра три, огромные туши, ещё и ядовитые.
– Понял кто?
– Песчаники и ветряки. Все солдаты, дальше не смог рассмотреть, стоит защитный купол.
– Это плохо. Купол ставит королева, а у неё два племени, – разведчик кивнул, Фаут задумчиво ведет своего ящера, а я смотрю на него и жду его решения. И вот замечаю эту ухмылку маньяка, он поворачивает лицо ко мне, а я уже знаю, что он скажет. Мои губы сами собой растягиваются в такой же безумный оскал, как и у брата. Зачем слова, когда и так всё понятно, мы здесь, чтобы обустроить мой город, а значит, оккупантов надо вежливо попросить уйти, мы же вежливые люди, а вежливость города и страны берет.
*****
На Земле я никогда не брал оружие в руки, чтобы убивать, если не считать процесса рыбалки, а охоту не любил. Даже когда был в деревне у бабушки, она ни разу не просила меня зарубить курицу или зарезать кролика, сама или дедушка это делали, я лишь наблюдал за этим, и не было во мне отторжения, страха, не терял сознание при виде крови и потрохов, как младший брат Сенька. В этом мире оружие мне вручили в пять лет, а в четырнадцать я убил разумного, при этом не ощутил угрызений совести, сна не лишился, кошмары не снились, никто не спрашивал у меня «почему» и «за что». И не сказать, что меня это не удивляет, просто воспринимается всё иначе, здесь либо ты, либо тебя, третьего не дано. Вот и мои братья по уши в крови, убивали в боях, на дуэлях, при этом не потеряли свою человечность что ли. Я тоже надеюсь, что не превращусь в маньяка-палача, безумно рубящего направо и налево, как сейчас…
Мы не доехали до обрушенных ворот города, пауки напали на нас за километр до них. Выскочили из песка одной волной. Если бы Фаут не распределил своих бойцов, нас бы смели за секунду. Атаковали нас с моей стороны, крик Сириф потонул в писке и стрёкоте этих членистоногих. Моего ящера опрокинуло на бок, я же свалился и от удара об каменистую почву на пару секунд отключился. Чертова курица… От её мельтешения и барахтанья у моего лица, я ничего разглядеть не мог, пока не скинул её с себя. Подскочил и вооружился я вовремя. Паук цветом как этот песок красиво подпрыгнул и растопырил свои все восемь лап, приготовил жало для удара в мою тушку, только вот я с ним не согласен был. Треск ткани и боль в спине меня не отвлекли, мои крылья – моя защита и преимущество. Клинки легко рассекли голову паука, а крылом я откинул его тушу от себя. Но радоваться легкой победе было очень рано, ведь это не защитники королевы пауков, а всего лишь младшие солдаты, они мелкие и очень быстрые, яда в них намного больше, чем в старших.
Я понял, что в этом бою кодексы сражений не соблюдаются, это «крошилово». Тебя спасёт и убережёт только скорость реакции, заточка твоих мечей, а ещё надо двигаться, не стоять на месте.
Пауков было очень много, я не видел, что там с другими,