на него свысока.
В ответ грандир заорал так, что толпа заглохла, скорчив жуткую мину, он стукнул кулаками по камню. Публика закричала еще громче.
– Первый противник повержен! – с пропадающим голосом возвестил пернатый тюрбан и нервно оглянулся на хозяина арены.
Толпа камнелюдов выбежала к бойцам, с трудом они подняли колонну при помощи брусьев, вытащили Бастоса и переложили на массивные деревянные носилки.
– Но это еще не всеее! Вт_рой бо_ц досто_чнного госп_дина Кат_ша, существо из недр столи_ы, подчи_ное власти лучшего рекр_ера Махабирааа. – На последней ноте голос глашатая совсем сорвался и то, что он сказал дальше, было не разобрать.
Из других дверей под трибуной вырвался четырехрукое нечто, с сотней рубцов на теле, голый изуродованный кадавр. Одна его голова дергалась как у ящерицы, а вторая лежала в ключицах, словно ее срубили и оставили на пене после казни.
Рюга отшатнулась, – «Что за тварь…» – подумала она, задрав губу. Девушка и раньше чувствовала эту вонь, но теперь она расползалась удушливой волной по арене. Монстр резко повернул голову к ней. Встал во весь трехметровый рост и словно пугало на ветру побежал на нее, врезаясь во все колонны, будто их не существовало.
Вихрем слепых ударов урод снес девушку, так что она отлетела на верхушку стены. Гон несколько раз глухо стукнулась о бревна, в следующую секунду распласталась на песке. Толпа замерла.
Рюга быстро встала, но тут же скрючилась. – «До сих пор не зажила!» – раздраженно подумала она, схватившись за спину. Выродок и не думал останавливаться, тупо бежал на нее, дергая конечностями. Используя торчащие бревна как укрытие, гон уворачивалась и отбивала его звериные атаки, но он приспосабливался и начал лезть к ней, сдирая кожу с ребер, откуда сочилась вонючая желтая слизь, – «Не чувствует боли!» – сообразила девушка.
Она уклонилась от очередного вихря длиннющих отростков. Перекатившись, гон заметила, что гомункул упрется рукой в стену. Двинув ногой в локоть Рюга сломала его в крошку.
Монстр не издал ни звука, просто застыл глядя на девушку мерзкими глазами с гноем. Смуглая кожа прерывалась сотней белых островков, на которых виднелись уродства: вздутые вены, ожоги и многократно изломанные, криво сросшиеся кости.
Снова выпрямившись, чудище с чавканьем вправило локоть, отчего он просто стал болтаться, как ветка на тонкой коре. Голова в ключицах высунула слюнявый язык, на котором, как волчок дергался глаз, сросшийся с ним.
Рюга побежала прочь, насколько могла она отступала, уклоняясь от его атак, чтобы не попасть в западню. На миг она решила, что момент настал, девушка резко подкатилась монстру под ноги, сломала колено. Пролетев под ним, она думала, что быстро отступит, но выродок извернулся в длиннющей спине и схватил ее и прижал к земле. Гомункул выкрутился как акробат поднял девушку и прижал к серой мертвенной коже. – "Не вдохнуть!"
Уродливые головы источали удушливый горячий