потом сказал:
– Я пока не вижу причины, по которой бы Вам нужна была смерть капитана Медведева. Поэтому буду честен: пока это выглядит, как неумышленное убийство. Но, поскольку, как я понимаю, капитан Вам физически не угрожал в момент выстрела, то маловероятно, что это можно будет квалифицировать как самозащиту.
– И что всё это значит? – встревожился Торотынский.
– Скорее всего, это не смертная казнь, но тюрьма или каторга на долгие годы. Не знаю, как решит присяжный суд.
– Но что же мне делать?
– Как я говорил уже Вашему другу, искать хорошего адвоката. Министра из столицы, конечно, не заполучить, но, например, в той же Москве есть хороший адвокат по фамилии Плевако. Деньги у Вас есть. Поговорите с ним. Он творит чудеса. Пару лет назад курсистка из ревности к подруге застрелила ухажёра из револьвера, умышленно. Так этот господин Плевако повернул всё так, что она избежала наказания.
– Как так? – удивился Михаил. Трегубов тоже с любопытством оторвался от своих записей.
– Он сказал в суде речь о том, что девушка была в подавленных чувствах, имела проблемы в семье, и была не в себе во время выстрела.
– И что дальше? – спросил Михаил.
– Дальше её отправили лечиться в больницу, – ответил Столбов.
– Я не хочу, чтобы меня отправили в больницу, – сказал Торотынский.
– Я же не говорю, что это случится непременно! Адвокат предложит выход, а решать Вам.
– И что? Это единственный выбор для меня – каторга или больница? – тоскливо пробормотал Михаил.
– Сами виноваты, молодой человек. Нужно осторожнее вести себя с оружием, – выговорил пристав. – Но я думаю… – Столбов замолчал.
– Что? – спросил Михаил.
– Я буду заниматься этим делом, пока не разберусь во всём досконально, – прервал свои размышления Столбов. – Может, появление заряженного ружья ничего и не значит, а может это не случайность. Нужно разобраться, откуда в нём появилась пуля. Иван, зовите Липецкого.
Когда полицейские выехали из тюрьмы, Иван снова спросил погруженного в раздумья Столбова:
– Вы считаете, что есть хоть небольшой шанс для Михаила выпутаться из этой ситуации?
– Есть, но крайне призрачный. Зачем, спрашивается, экономка предложила принести ружьё, скажите на милость?
– Управляющая.
– Какая разница! И ещё вот что: а почему Ваш друг не пригласил свою невесту на ужин, на который приехал капитан Медведев?
– Она ещё слаба, – ответил Трегубов.
– В каком смысле «слаба»?
– Доктор прописал ей постельный режим. Она сильно отравилась чем-то пару недель назад, чуть Богу душу не отдала.
– Вот как! Отравилась чем-то, а потом бывшего жениха застрелили! – воскликнул Столбов. – Едем быстрее, мне ещё нужно успеть к исправнику – в новые обязанности вхожу.
4.
– У нас мало времени, – говорил Столбов Трегубову. – На следующей неделе могут уже назначить судебного следователя.
Пристав и урядник встали с самого утра, с петухами, и сейчас направлялись в имение «Родники» переговорить с домочадцами