Сысоевым именно в тот момент, когда мне казалось, я был наверху своего олимпа. От неожиданности обиды и бесцеремонности у меня перехватило дыхание, я покраснел, как рак, но крыть было нечем. Единственное, что я мог выдавить из себя, это было моё заявление:
– Товарищ полковник, я сейчас же напишу рапорт о поступлении в академию, раз вы меня без значка не признаёте!
Полковник, как ни в чём не бывало сказал:
– Хорошо! Пошли ко мне, там и напишешь!
Так я стал кандидатом в академию. Сборы танкистов прошли хорошо и продуктивно.
На разбор приехал командующий. После разбора, он собрал командиров танковых батальонов и стал спрашивать:
– Чему вы научились на этих занятиях и, что полезного увезёте с собой с этих сборов? – все отзывы были положительными. Оставалось лишь желать, чтобы после этого, как-то изменились в лучшую сторону результаты стрельб. Но я знал, что половину из показанного будет перезабыто, а непрерывность тренировок редко кто из офицеров выдержит темп потому, что для этого необходима не только настойчивость, но и самопожертвование своего свободного времени, а порой и сна. Чего у большинства офицеров, привыкших к подразделениям сокращённого состава не доставало.
Тем временем наши взаимоотношения с Китаем ухудшались, на границах участились случаи их нарушения. В связи с этим войсковые части и соединения кадрового состава развёртывались до штатов военного времени. С Армии поступило распоряжение: в связи с новыми обстоятельствами уточнить и переработать планы боевой готовности частей и соединений, для чего выделялось время две недели в течение которых, мы должны были определиться на местности с путями выхода в районы боевого предназначения, определить объёмы земляных работ по оборудованию путей выхода позиций и других инженерных сооружений. Произвести необходимые расчёты и всё это оформить на картах, которые именовались, как план боевой готовности.
За полторы недели до срока планы боевой готовности полков были готовы и утверждены командиром дивизии. Начальник штаба полковник Сысоев и начальник оперативного отдела полковник Улановский в субботу завершали дивизионный план, чтобы предъявить его командующему Армией в понедельник на утверждение. Оформляли они его в кабинете начальника штаба. Перед обедом полковник Улановский пошёл домой, а полковник Сысоев продолжал работать над планом, и уже заканчивал его. Но в это время его позвала природа, и ему надо было зайти в туалет, который находился напротив его двери. Положив карту в свой огромный японско-американский сейф, закрыл его на замок ключом, вышел в коридор, закрыл дверь кабинета также на замок и зашёл в туалет. Его ключи с кольцом висели на указательном пальце правой руки. Справив малую нужду, Сысоев начал застёгивать пуговицы на брюках, на последней из них ключ сорвался с пальца красиво звякнул о чугунный унитаз и скрылся в его горловине.
Моментально были