от вокзала до реки.
«Куда он двинется? По секвохам до берега, а там налево, до моста? Или срежет, пройдет по диагонали, через малый лес, скрывающий развалины города?»
Крил посмотрел вниз. Оттуда доносились голоса, изредка видны были отсветы факелов. Скоротечная битва подошла к концу: люди не собирались пускаться в погоню за остатками стаи, теперь она – поредевшая, напуганная – не представляла серьезной угрозы и вряд ли когда-нибудь вернется. А добытого на охоте мяса гнезду хватит надолго.
Было бы здорово присоединиться к остальным, не забивать голову глупыми вопросами, ответы на которые все равно не найти. Отдохнуть, подобрать арбалет и, может, тогда…
– Спущусь за арбалетом – не пустят обратно, – сказал Крил сам себе. Выудил из кармана жевательный стебель, в задумчивости стал перекатывать его из одного уголка рта в другой.
Решившись, он покинул макушку дерева. Аккуратно, не рискуя зря, стал спускаться в сторону, противоположную от приютившего его гнезда. «Не пойдет черномордый по диагонали. Среди секвох ему привычнее. Он где-то там, впереди. К реке пробирается».
Спустившись на землю, Крил еще раз оглянулся.
– Ладно, посмотрим, что там за древние закорючки. Если не померещилось.
Он пошел через малый лес. Хоть и говорят разное о старом городе, но иначе нелюдей ему не догнать. А искать дорогу среди заросших развалин Крил научился еще в гавани Больших лодок.
По деревьям и кустам можно судить о том, что было здесь раньше. Если ровной линией растут, как секвохи, значит улица. А бессмысленным нагромождением – то выше, то ниже – это уж развалины домов. И какие здесь были дома, никому теперь не прознать. Где для жилья, а где для работы. У древних много чудного строилось, это вам не хижины из сосен складывать.
Некоторое время Крил пробирался по «улице», потом взял еще левее, через лесистые холмы – под ними, видать, покоились останки невысоких строений. Небо светлело, идти становилось легче. И, хотя местности он не знал, но любой человек, родившийся у холодного моря, набирался ума от стариков, которые умели объяснить главные приметы города, предупредить. Например о том, что не стоит совать нос на территорию инвирситета. Большой там кусок земли, много каменных домов стояло. И в некоторых древние такое творили, что по сию пору невидимая опасность живет.
Крил замедлил шаг, остановился.
– А вот и понятная, видимая беда.
Перед ним расстилался белесый, будто затянутый светлым мхом пустырь. Пористая поверхность казалась твердой, окаменевшей, но парень знал, что если ступить на нее – провалишься к жукам. Там они, внизу. Просто холодно сейчас, оттого и к свету не выбираются.
Выплюнул огрызок жевательного стебля. Посмотрел на темное пятно среди мшистой поверхности: кто-то уже угодил в ловушку, по неопытности, а может в темноте. Кто? Человек, или… один из нелюдей. Третьего быть не может.
Обошел опасное место, решив продвигаться