театр. Я поеду, и это окончательно.
– Нет! – прорычал капитан. – И я вынужден сообщить о ваших намерениях его светлости.
– Знаете, иногда я вас просто ненавижу! – выкрикнула Феба, и краска бросилась ей в лицо.
У него екнуло в груди.
– Да, миледи, знаю.
– Я не… – спохватилась Феба и покачала головой. – Это не так, Джеймс.
Зачем она то и дело называет его по имени? В прошлый раз, в карете, ей хотелось его подразнить, а сейчас… Тревельон понятия не имел, чего она добивается. Может, и ничего, а может, это просто очередной дамский каприз, на который не стоит обращать внимания. Вот только факт есть факт: каждый раз, когда она называет его по имени, у него екает в груди. Никто уже много лет не говорил ему «Джеймс».
Вероятно, поэтому следующие слова были сказаны особенно холодным тоном.
– Вряд ли имеет значение, миледи, что вы обо мне думаете: несмотря ни на что, я всегда буду вас охранять.
– Хорошо, – сказала она.
Странное дело: его гневная тирада почему-то заставила ее воспрянуть духом.
– Не будем об этом забывать, договорились?
В тот вечер Феба спустилась к обеду в сопровождении двух собак: слева к ней прижималась одна из борзых Максимуса, а у ног прыгала Бон-Бон, лохматая комнатная собачка Артемиды.
– Осторожно, миледи, – послышался из-за спины голос ее телохранителя.
Фебе показалось, что у нее оборвалось сердце – совсем чуть-чуть, как будто она оступилась и нога провалилась в пустоту, хоть она и не оступалась.
– Я всегда осторожна, – успокоила его девушка, крепче ухватившись за мраморные перила.
– Боюсь, не всегда, миледи. – Голос приблизился, и теперь стал слышен глухой стук трости о мрамор ступенек.
– Подумайте лучше о себе, капитан, – парировала Феба. – Ходьба по лестницам не для вашей ноги.
В те редкие мгновения, когда успевала подумать, прежде чем сказать, Феба не сообщала ему, что слышит, насколько сильнее становится его хромота после преодоления лестницы. Разумеется, Тревельон не ответил, но она услышала:
– Кыш! Кыш отсюда!
Феба слышала цоканье собачьих когтей по мрамору: обе собаки бежали впереди.
– Зачем вы их гоните? Я их люблю обеих.
– Они, конечно, вас тоже любят, но это не помешает им при случае попасть вам под ноги.
Вместо ответа она тяжело вздохнула и молча пошла дальше. Добравшись наконец до первого этажа, Феба протянула руку, и тут же у нее под пальцами оказалась его левая рука, теплая и сильная.
– Вы обедаете с нами сегодня, капитан? Полагаю, Максимус намерен отвлечься от дел, которыми как раз сейчас занимается, и тоже будет с нами. Ему понадобится ваша мужская поддержка.
– Да, миледи, – ответил Тревельон. – Я непременно буду.
– Чудесно! – Она радостно улыбнулась, и неизвестно отчего ее голова пошла кругом.
Пусть Тревельон обедал с ними нечасто, она каждый день проводила в его обществе, но с каких это пор от мысли, что он придет, ее охватывало такое возбуждение?
Он проводил ее в столовую,