шуршание – Рута и Ирис подняли взгляды. К ним опускалось семь фигур в белой одежде. Их тела, длинные волосы и одежду обволакивала полупрозрачная, синяя вуаль левитации; а плечи и корпуса тел были слегка напряжены. Не только Хранители использовали этот тип магического перемещения, но и Совет, и Лидер. Ведь в Совет избираются Хранители, а в Лидеры кто-то из Совета (чаще всего их голова).
И у спускающихся было то, чего не было у других ролей – полупрозрачные светло-серые накидки длиной почти до щиколоток, с широкими рукавами и с капюшонами. Накидки развевались от плавного, будто скольжение по глади воды, полёта, но капюшоны не спадали с голов.
Совет в полном составе приземлился – подолы накидки опадали и смыкались по центру; напряжение из плеч и корпусов ушло; лёгкое усилие мысли, блики магии в ладонях – и вуаль левитации развеялась как дымка, ускользающая в тела. Шесть пар рук поправили капюшоны на головах; а один из них – голова Совета – снимая капюшон, шагнул вперёд.
Низкорослый, светло-смуглый мужчина. Добродушное лицо было испещрено морщинами, короткая каштановая бородка редких волос, а в длинных волосах, убранных за уши, полосами проблёскивала седина.
Опустив руки вдоль тела и прижимая ладони к бёдрам, Рута и Ирис покланялись Совету головой и корпусом как одной линией. Обычное приветствие, но в отношение Совета оно явно ощущалось иначе. А в Ирис, имеющееся у всех уважение, булькало странной тяжестью и отторжением. Отчасти эти непонятные ей эмоции каждую редкую встречу с Советом превращали в пытку.
Следом за Советом приземлилось несколько старших Охотников. Среди них был старший ученик Вязель – и Ирис догадалась, что скоро будет его посвящение. Возможно, примерно в тот же день, когда и её посвящение.
Не поклонившись, шесть членов Совета кивнули, что отобразилось в трепыхании их капюшонов, и перетекли в сторону. Седьмой – голова Совета – не кивнул и встал напротив Ирис. Он устремил на неё взгляд серых глаз; и несмотря на то, что она была немного выше, ощущалось так будто он смотрел сверху вниз.
– Это ты их обнаружила, – сказал он. – Так? Что ты делала так далеко от поселения?
– Я… я прогуливалась и, вероятно, задумалась. А после… интуицией почувствовала что-то неладное и наткнулась на них.
Протяжный, слегка хмурый взгляд, и голова сказал:
– Видимо мы должны сказать спасибо твоей задумчивости. И твоей интуиции.
Он повернул лицо к нарушителям и насупился. Ирис взглянула на деревья, ощущая, что те, кому принадлежала эта благодарность, находились там.
– Па́дуб, – обратилась к голове Совета Рута, – что нам делать?
Он с несколько секунд смотрел на нарушителей, и вернул лицо к Ирис.
– Ты это сделала? – сказал он. Она кивнула. – Приведи их в чувства.
Ирис кивнула, засеменила к нарушителям, присела и по очереди коснулась лбов с бледной, белой магией в ладони. Моргая, нарушители приходили в себя, садились и осматривались.
Пока Ирис отходила в сторону, Падуб посмотрел на Руту и сказал:
– Обездвижь.
Нарушители