пол ребенка, а затем на Элизабет, которая немного успокоилась, держась за него и не скрывая дрожь по всему телу.
– Это девочка?! – переспросила она. – Мы не знали…
– Девочка, – повторил он, крепко сжав Элизабет и начиная видеть неприятные картинки. – Вашу девочку украли.
Находившаяся в объятиях Томаса женщина в мыслях показала ему паучью тварь, жадно отсасывающую плод, а потом быстро сбегающую из спальни.
– Ее украли, Элизабет, – говорил он с закрытыми глазами, – когда ты спала. Ты думала, что это…
– Кошмар… – продолжила она. – Я думала, мне приснилось!
Томас отпустил Элизабет и присел, ощущая, как его дух взлетает над больницей и возвращается обратно.
– Нет, – шептал он. – Не сон. Это был. Не сон…
Зельц был с женщиной, которая желала получить ребенка и теперь стала новой матерью девочки. Не успев оказаться в двух местах одновременно, он позволил Томасу считать информацию о ребенке. Но вскоре исправил этот промах.
– София… – тихо говорил младший брат. – Она не здесь.
– Как понять, не здесь?! – спросила Эми. – Где она?!
– Что? – вдруг переспросил Томас. – О чем ты говоришь? Где Ричард?
– Так-то лучше! – посмеялся Зельц, моментально пересекая границу времени и возвращаясь к женщине, готовой заботиться о ребенке. – Стерто.
– Братишка, – обратилась к нему Эми, – ты сейчас говорил о Софии, девочке, что украли у Элизабет. Помнишь?
– Какая София? – держась за голову, произнес Томас. – Дайте воды.
– Его отключило! – разводя руками, сказал Билл. – Моментально.
– Не просто так, – качая головой, произнесла Элизабет. – Чувствую, что его отключили намеренно. Но я знаю, что мою дочь зовут София и она жива. Моя девочка. Наша девочка. Именно так я хотела назвать ее…
– Ты не заметила? – тревожно переспросила Эми. – Когда украли…
– Нет, – ответила она. – Я спала, понимаешь?
– Понимаю, дорогая, – обняв Элизабет, сказала Эми. – Тебе не было больно? Ты ничего не почувствовала?
– Совсем ничего, – повторила она. – Мне казалось, что это сон. Кошмарный сон, что закончился утром, а после мы отправились на интервью…
– Мне жаль, – крепко сжав ее руку, заплакала Эми. – Очень жаль.
Внезапно врачи прервали душевные разговоры и стали обсуждать организационные моменты, связанные с ритуальными услугами, беспокоя родственников Ричарда необходимыми процедурами, а заодно принеся кипу подписанных бумаг с отказом от пересадки сердца.
– Он был замечательным… – плакала Эми. – Спас жизнь нашему сыну…
Билл обнял Эми, еле сдерживая слезы и вспоминая, как Ричард, громко смеясь, ловил выпадающий из сэндвича помидор.
– Брат… – прошептал Билл. – Мне будет тебя не хватать.
Спустя пять лет после похорон Ричарда, его младший брат все-таки смог наладить свою жизнь. Он не хотел вспоминать, что было в коме, всячески отказываясь от процедур для возвращения