назначению. И тем не менее журналы были тяжелые и двух связок было бы достаточно, чтобы сдать месячную норму. Я был в предвкушении, как реабилитируюсь за слабые показатели по металлолому.
На приемном пункте в школе народу никого не было. Приемщицей была девочка из нашего класса Светрова ( Светка Петрова), как всегда, она что-то жевала.
– Ого, у тебя на пятьсот граммов больше нормы, молодец,– обрадовала она меня.
Я уже видел, как меня похвалят на школьной линейке (линеек я не любил, но любил, когда меня хвалили). Внезапно в пункте сбора макулатуры появилась завуч школы. Уточнив у Светровой как идет работа, она вдруг увидела две моих стопки журналов "Коммунист" и строго спросила:
– А это кто сдал?– Светка в растерянности показала на меня ( и что я раньше не ушел).
– Страгин, это чьи журналы?– спросил завуч обращаясь ко мне.
– Мои, – недовольно буркнул я.
– Я поняла, что это ты сдал, я спрашиваю это журналы твоих родителей?
– Да, это папины.
– Наверное твой папа не для того выписывал этот журнал, чтобы ты без спросу сдал его в макулатуру.
Я угрюмо молчал.
– Если твой папа коммунист, то с его стороны было бы недопустимо выбрасывать журналы с таким названием. Немедленно забери это назад домой и впредь такого никогда не делай, а то у папы могут быть неприятности.
На первый раз отца в школу вызывать не буду, – почти миролюбиво закончила завуч.
Злющий и слегка испуганный, я потащил тяжеленные журналы назад домой. Вечером я рассказал обо всем папе. Он меня не ругал, а даже как-то виновато посмеивался. Мне казалось, что в это вопросе была какая-то непонятность для меня.
Как-то я случайно услышал как мама уточняла за что папа по-мимо партийных взносов еще собирается платить.
– Ты забыла, что сейчас идет подписка на газеты и журналы на год, так что мне как члену партии в обязательном порядке надо подписаться как минимум на одну партийную газету и журнал. И если газету "Правду" он читал каждый вечер после работы, то журнал "Коммунист" никогда даже не открывал, я по крайней мере этого ни разу не видел.
А свой пионерский красный галстук я все равно любил.
У нас в школе был литературный кружок, где мы читали стихи, учились как правильно создать рифму и пробовали писать собственные стихи. Там занимались ребята более старшего возраста, но меня приняли уже в пятом классе, так как руководителем кружка была тетя Света, подруга моей мамы. Они с мужем дядей Володей часто приходили к нам в гости. Тетя Света, вернее, Светлана Сергеевна, преподавала у нас в пятом классе русский и литературу.
Она всячески поддерживала мои ранние поэтическом начинании.
– Валера, запомни, что в стихах главное не только рифма, но еще очень важно передать свое настроение,– с жаром наставляла она меня.
Занятия в кружке меня необычайно увлекали. Я был готов часами заниматься в школе, а потом дома допоздна сидел за своим письменным столом пытаясь сочинить свои собственные