этого девочка считала себя безнравственной и распущенной. Разве можно так реагировать на друга? Он ведь ещё даже не жених. Как ни пыталась Мариночка отогнать видения, в которых милый обнимал её и целовал, совсем не ладони, стыдно сказать куда – в губы.
Сны и видения появлялись всё чаще, пробуждая небывалую чувственность. Мариночку накрывало пеленой блаженства, грудки томительно ныли от предчувствия сладостных ощущений, сосочки буквально распирало, заставляя к ним прикасаться.
Девочка просыпалась в поту, потрясённая переживаниями. Каждая клеточка тела стонала от удовольствия, эмоции переполняли, унося в некое подобие путешествий, но не в пространстве, а внутри своего тела, даря неведомые впечатления, которые хотелось повторять вновь и вновь.
Позже эти видения воплотились в реальность, только были гораздо ярче.
Первые месяцы совместной жизни буквально впечатались в память, как самые счастливые мгновения жизни. Их отношения были похожи на медленный танец, эмоции и переживания зашкаливали, заставляя сгорать заживо в огне страстей.
Что же они тогда вытворяли, уму непостижимо, но ей совсем не было стыдно. Напротив, каждое движение казалось чистым и непорочным, не смотря на то, что совершались по её мнению развратные действия, причем теми местами, которые даже упоминать считается неприличным, которые принято скрывать от постороннего глаза, даже не называть по возможности.
Какие глупости, разве можно считать пошлым то, что заложено природой, как акт любви? И что теперь? Как жить с тем, что Марина увидела и почувствовала сегодня?
А увидела она те же самые действия и движения, но вульгарные, безнравственные, пошлые.
Праздновали юбилей какого-то местного чиновника довольно крупного ранга. Всё было красиво и пристойно. Марина Леонидовна немножко устала, у неё закружилась голова, гудели ноги от высоченных каблуков, к которым она никак не могла привыкнуть.
Все кабинеты на первом этаже были закрыты, в вестибюле и коридорах обнимались и разговаривали парочки.
Девушка, не задумываясь, пошла в кабинет мужа, который точно был открыт, ведь там они разделись.
То, что она увидела, не просто смутило или выбило из колеи, уничтожило, вывернуло мозг наизнанку.
Когда же это началось? Когда!
В слезах прибежав домой, Марина Леонидовна достала из бара бутылку вина, кажется французского, очень дорогого, из какой-то коллекции, отхлебнула. Кислятина. Крымские вина ей нравились больше.
Впрочем, какая разница, чем напиться, чтобы потерять сознание и не помнить, что увидела?
Муж Марины Леонидовны – крупный чиновник в областном железнодорожном ведомстве. На вечеринках Марина не однажды слышала, как за глаза Антона Федоровича называли парашютистом. Говорили, что такие должности просто так не дают.
Собственно, какое это имеет значение? Просто её муж особенный. У него талант. Человек умеет ладить, умеет руководить. Он всё может и не абы как – лучше всех. Значит, должность досталась ему по праву.
Когда