Агнаман заняла полдня. Только к вечеру, наступившему слишком быстро, Корделия и ее попутчики добрались до массивных ворот. Ветер превратился в настоящий ураган, швырял в лицо иглы ледяного дождя и мокрую листву. Ветви деревьев хлестали по телу, и Корделия схлопотала несколько пощечин. Наверняка на щеках остались царапины, но она не чувствовала ничего. От холода все косточки окоченели.
Дорога к поместье пролегала через лес. Земля превратилась в грязь, и Корделии казалось, что она уже с ног до головы покрыта противной коричневой жижей.
Будь проклято все отвратительное семейство Агнаман. Из-за них она терпела адские муки езды на лошади сквозь лес и бурю. Сквозь шум ветра было слышно, как шипят скрывшиеся во тьме змеи и напившиеся человеческой крови совы.
Кажется, кто-то творил в лесу колдовство. Корделия все время оглядывалась и всматривалась в темноту, но так ничего и не заметила. Может, какие-то ведьмы решили собраться здесь на шабаш?
Совершенно точно в лесу возле земель клана Агнаман что-то происходило. Но что именно – Корделия понять не могла.
Когда же появились ворота и два замерзших стражника возле них, Корделия и думать забыла о своих страхах.
Наконец, они въехали на территорию поместья.
Зубы Корделии стучали от холода, ее всю трясло. Она могла думать лишь о фонарях, висящих возле внушительного особняка. Только пара окошек горела теплым желтым светом, но даже этого было достаточно, чтобы она почувствовала тепло.
Телохранитель стащил окоченевшую Корделию с лошади и повел в дом. С трудом переставляя ноги, она пыталась не отстать от раздражающе бодрого стража.
В любой другой ситуации Корделия обязательно рассмотрела бы убранство богатого особняка, но сейчас у нее были силы лишь на то, чтобы плестись за Гуайре и его мерзкой подружкой.
Наконец они привели ее в просторный темный зал с низким потолком и узкими стрельчатыми окошками. На подставке в виде низкого дерева стояли несколько фонарей, внутри которых горели свечи.
В самом зале было едва ли не холоднее, чем снаружи.
Госпожа Агнаман сидела на своем деревянном троне, который на этот раз стоял на небольшом помосте. Самовлюбленная карга всеми правдами и неправдами пыталась показать свое превосходство над окружающими. Перед ней стоял длинный, накрытый белоснежно скатертью стол. Абсолютно пустой.
Корделия устало осмотрелась. Даже жесткого стула не было. Сильно же ее тут ждали!
Госпожа Агнаман начала без приветствия:
– Если ты не исправишь то, что натворила, я доложу на тебя властям.
Корделия была слишком измучена, чтобы спорить. По воле ее драгоценного сыночка она лишилась всего. Все, что у нее осталось, – ее собственная жизнь. Но так ли она ценна, когда ты одна-одинешенька на всем белом свете?
Корделия больше не позволит никому из этого отвратительного семейства пользоваться собой. Она будет отдавать приказы!
Она развернулась и направилась обратно, небрежно бросив:
– Это вы могли передать и через