откуда появилась злая мачеха и начала орать:
– Ты что там, уснула, что ли? Дрянь такая! Кто свиньям воду принесёт? Смотри, как бы сама с ними из одной лужи не пила! И с кем это ты там лясы точишь?
Завидев принца, мачеха сразу сбавила тон, и разулыбалась. Тот же, недобро поглядывая на злую тётку, откланялся, сел на своего пони и ускакал в сторону дворца.
Странно ли, но после того самого рокового дня заторопилась что-то мачеха с замужеством Сильбины.
– Ишь ты, цаца! Расселась тут, обленилась уж совсем! Протираешь лавку сидя постоянно! – Взъерепенилась злюка и подлюка. – Пора уже и честь знать.
«Именно это я вам обоим хотела бы сказать», проворчала золушка, исподлобья глядя на мачеху и сводную сестру.
– Что ты там кряхтишь? Как бабка старая. Пойдёшь замуж за мясника Уго; мужик он видный – скотобойня своя, скотобаза помимо всего прочего. – Отрезала непримиримо мачеха.
Изменилась в лице своём девица; побелела, ужаснулась: сказывали про него недоброе люди в деревне – дескать, свершал недоброе сей человек: глумился над собственным скотом; истязал, творя дурное, скверное и срамное с живностью своею, не жалея ни кур, ни маленького, несчастного ягнёнка.
И пала дева ниц, и умоляла выдать за кого угодно, но только не за Уго.
– Что-то не нравишься ты мне сегодня! – Рассердилась хозяйка. – Не улыбается мне возиться с тобой!
Королева же тем временем начала поедом есть короля, потому что материнская любовь сильнее отцовской, и любовь матери сильнее любви жены. Раскаялась она, и пилила саму себя, что пошла на поводу и бросила дочурку.
– Может, нашли б лекарей каких, и сошёл бы тот шрам, аки грязь после мытья. Ума не приложу, что теперь мне делать! Я места не могу себе найти…
– Сойти – шраму? – Упорствовал король. – Брехня! Даже если предположить… А седые волосы? Что народ скажет? Время и так нынче неспокойное.
А времена и впрямь изменились: участились набеги разбойников с большой дороги; вампиров развелось, что саранчи; великаны в предгорьях лютуют, завал за завалом на тропах. И это ещё что! Эльфы рассорились между собой; неспокойно в их королевстве. Гномы бастуют на рудниках, и всё чаще их можно видеть здесь, в чужом для гномов королевстве. Далеко на севере сформировалась сила, именующая саму себя не иначе, как «псы войны». Эти изверги отличались большим ростом, большой силой и хорошей организацией. Псы войны выбривали себе какие-то символы на голове, а огненно-рыжие бороды завязывали в подобие косы. На руках они носили тяжёлые кожаные наручи смертельно-чёрного цвета, утыканные гвоздями и шипами. Конников они презирали, перемещаясь исключительно пешим ходом; небольшими группами людей в несколько воинов, но групп таких было много. Это была далеко не вся ударная группа, поскольку псы войны понастроили каких-то доселе невиданных механизмов, и страшно даже предположить их в действии. Так, они выковали из стали какой-то крытый фургон на множестве колёс, и фургон этот имел «нос» в виде мортиры, стреляющей чугунными ядрами. Выбрасывало их недалеко, но если они куда приземлялись,