Лучшим его бегом я считаю езду на Сухомлиновский приз в Киеве. Дистанция была одна верста, и четырехлетки ехали вместе с другими возрастами. Кот в 1.30 пришел первым, но галопом в столб. В побитом поле были такие лошади, как Урна 2.16 и Хохол-Удалой 2.16. Этот бег отразился на Коте: он потерял сердце и класс и впоследствии ничего показать уже не мог. Карьера Кота начиналась блестяще, юг кричал, что это второй Крепыш. Курский охотник Сапунов, владелец Хохла-Удалого и других резвых лошадей, уверял меня, что Кот не тише Крепыша!
Кот был строптивого характера и очень строг. Наездник Петров его боялся и, прежде чем выехать на приз, гонял в манеже, потом делал большую проездку и только после этого выводил к старту. Кот был силы неимоверной, и можно лишь удивляться, как при такой работе он не поломался раньше. Когда он перестал бежать, я взял его в завод, намереваясь продать, так как я критически относился к южным секундам, а кроме того, справедливо полагал, что Кот, лошадь без столичного имени, не будет популярен среди московских охотников и за его детей будут платить недорого. Кот стоял у меня без дела и ждал покупателя. На год или на два я отдал Кота в аренду в завод Лодыженского, где были преимущественно полукровные или посредственные рысистые кобылы. Затем покупатель нашелся – г-н Понизовкин, и я продал ему Кота за 5 или 8 тысяч рублей. Понизовкин Кота тоже не оценил, вскоре приобрел знаменитого Телемака и дал ему всех своих кобыл. А Кота продал в Государственное коннозаводство за 5 тысяч рублей. Оттуда его взял Н. А. Арапов на пункт в Пензенскую губернию, где вскоре Кот стал очень популярен и получал лучших кобыл. Приплоды его оказались таковы, что начали поговаривать, не взять ли Кота в Хреновое. Однако это не осуществилось из-за революции. Мы не узнали, каковы были те дети Кота, которых он дал в Пензенской губернии, – им негде было бежать. Я у себя в заводе дал Коту трех-четырех кобыл и в первой же ставке получил жеребца Сановника 1.33 и кобылу Арфу 1.37. Кот был замечательным производителем, и его продажу я считаю большой ошибкой: от него, вне всякого сомнения, можно было отвести лошадей рекордной резвости.
Кот состоит производителем все в той же Пензенской губернии, но используется так же, как и все жеребцы республики, то есть безобразно. Недавно я получил письмо от Н. Н. Шнейдера, где он сообщает кое-что о Коте. Выдержкой из этого письма я и закончу свои воспоминания об этой лошади: «14 июля 1926 года… Только что провел пять дней в местности, полной Котом и Низамом. Видел и самого Кота. Он находится в селе Троицком, на хуторе, где был завод Г. О. Немировского, где стоял Пройда и родился Павлин! А в двадцати верстах Аргамаково Шибаева, где родилась Каша! И по чудесному велению судеб Кот из Херсонской губернии попал под конец жизни на родину своей матери. От Кота я в восторге. Правда, он чересчур длинен, спина провалилась, но перед, зад, а главное, нога так хороши и богаты, и именно по-орловски, что я не мог удержаться и трачу четыре копейки на открытку!»
Кронпринц