Я не смог уберечь твой дом! Я…
Его прервали окрики мужчин в доспехах. Воины собирали приношения в огромные корзины и стаскивали с постамента мраморные статуи Афины, Асклепия и Гигиеи. Один из них резко рванул статую на себя, отколовшийся щит рухнул на плиты и разбился. Устроенное чуть дальше священное ложе богини было разорено и расколото.
– Как вы посмели осквернить жилище великой богини и оскорбить её слугу? – в ярости загремела Афина.
– Здесь больше не будут поклоняться демонам, – отрезал здоровяк с жёстким лицом, видимо главный, и, обнажив меч, ринулся вперёд.
Наверное, боги сейчас уже стали видимы для смертных, потому что его примеру последовали остальные. И им пришлось сражаться с этими смертными на равных. Оля, ойкнув, спряталась за колонну. К её ужасу, Афине и Гермесу приходилось нелегко. Воины теснили богов, а один даже ухитрился ранить сына Зевса в плечо.
За алтарем притаился мальчик-жрец. Не в силах пошевелиться, он расширившимися от страха глазами наблюдал за сражением. В храм вбежали молоденькие девушки в белых хитонах и замерли у входа. Видимо, они тоже служили здесь и теперь рыдали, глядя на учинённый разгром.
– Олеада, быстро на Олимп! – раздался приказ Гермеса.
Чего таить, храбрость не была сильной её стороной, и она поспешила выполнить приказ. Обернувшись, Оля увидела, как воины окружают олимпийцев, а служители храма улепётывают со всех ног.
Оля механически жевала лепёшку. Боги не появлялись, и она начала волноваться. «Ничего, они же бессмертные, – успокаивала она себя. – Или нет? Если в богов не верят, это делает их уязвимыми?» Ольга вскочила и в волнении забегала по залу.
Когда она на нервной почве доела все лепёшки с мёдом, наконец, вернулись Афина с Гермесом. Вид они имели плачевный: оба были ранены, одежды обоих местами порваны. И оба мрачно молчали.
– Как хорошо, что вы вернулись! – засуетилась Оля. – Нектара? – она налила богам по кубку, дождалась, пока они их опустошат, и продолжила хлопотать: – Позвать Аполлона? Или Асклепия?
– Помолчи, девочка, – прервала её Промахос[5].
– Олеада, ничего не нужно, – дипломатичный бог торговли поспешил смягчить резкий тон сестры, – спасибо, что волнуешься за нас. Ничего страшного, мы должны немного отдохнуть, только и всего.
– А ваши раны? – не отставала Ольга.
– Скоро заживут.
– Хорошо. Но вы мне расскажете, чем всё закончилось? Вы покарали этих людей?
Афина насупилась и отвернулась к пыльному окну. Ответил Гермес:
– Как это ни печально, нет. Сил становится всё меньше и меньше, это надо признать.
– А мальчик? Ну, тот жрец? И девушки?
– Думаю, они уже далеко от Тегеи. Возможно, они найдут приют в другом святилище.
– А сам храм? Он красивый…
– Был, – наконец подала голос богиня, – он был великолепен, Олеада. Один из лучших храмов Пелопоннеса. А ещё рядом, на стадионе, тегеаты проводили замечательные состязания в мою честь. Раньше никто не посмел