мальчик определился с выбором.
Мага звали Иэт. Он не задавал много вопросов. Возраст? Имя? Родители? Как давно проснулся дар?
Иэт даже не стал спрашивать её про Дэррена. Вместо этого он чуть дольше задержался за обедом – лёжа на кровати в комнате, которую занял господин сопроводитель в единственном на весь городок гостевом доме, Энни слышала всё, что происходит в обеденном зале за стеной. Иэт небрежно расспрашивал толстушку-официантку про город: нравится ли ей? Безопасно ли красивой девушке так поздно возвращаться с работы? Неужто лучшее отделение порядка в округе? Как же, следователь Дэррен, весьма наслышан. Невиновных отпускает – вон трубочиста оклеветали в краже, а вором оказался пришлый эшид! Разбойники и не суются к ним – знают, что ничего скрыть не удастся.
Энни тихо вздохнула. Всё, дурные мысли – прочь! Этого с ней больше не случится.
В груди потеплело. Стало немножко неловко и непонятно, но в основном – тепло. Лас. Ей было приятно, что он перестаёт закрываться, когда они один на один. Хотя, кажется, и сам этого не осознаёт.
– Вот, – Лас, заглянул к ней в закуток и протянул салфетку с завёрнутым хлебом, – Нор и Джина послали сказать, что извиняются.
Её неприятно укололо это «послали».
«А сам бы ты не пришёл?» – едва не сорвалось с языка.
«О Первые, конечно нет, – ответила Энни на собственный вопрос, – сама же ушла, ничего не сказала. С чего бы ему вообще беспокоиться?»
– У тебя всё хорошо? – озадаченно спросил Лас, наблюдая за сменой выражений на её лице.
Энни развернула салфетку.
– Тут три порции. Ребята остались без нормального завтрака? – подозрительно спросила она.
Лас улыбнулся уголками губ:
– Эти не пропадут. Кажется, они как раз грабили кухню, когда я уходил.
Энни откусила небольшой кусочек.
– Кто-то впервые отказывается от еды из-за меня, – задумчиво произнесла она. Этот факт вызывал у неё смешанные чувства, но приятные.
Лас переминался с ноги на ногу, решая какую-то внутреннюю проблему.
– Ради, – педантично поправил он и пояснил, заметив её непонимающий взгляд, – «из-за меня» имеет негативную коннотацию, а «ради меня» – положительную. Нор и Джина были вполне искренни. Им жаль, что они расстроили тебя.
Энни сделала вид, что поняла. Не до лингвистических тонкостей сейчас. Она рассматривала ломтик сыра на свет. Света было больше, чем сыра, и Энни решала сложную задачу – съесть целиком сразу или растянуть, откусывая по крохотному кусочку. Обычно она выбирала второй вариант. Но ведь жизнь налаживается, можно и побаловать себя!
– Чем расстроили? – с усмешкой спросила она, прожевав сыр целиком. – Люди имеют полное право злиться и обижаться. Это моя проблема, что я не могу справиться с собой.
Лас просто собирался передать Энни то, что ему поручили и уйти. Вчера он твёрдо решил, что дружеские перепалки, ничего не значащие разговоры и уж тем более беседы по душам с людьми вокруг – не для него. С этим