другого, просто соответствующего цвета. Но к текущему моменту от него остались одни лишь воспоминания, узловые столбы и торчащие из-под мха то тут, то там пики, украшавшие верхушки прутьев.
Само кладбище пребывало в куда лучшем состоянии, но только в сравнении с окружающей местностью. Запущено оно было капитально: большую часть могил можно было опознать исключительно по надгробиям, тропинка, петляющая между ними, заросла травой, а немногочисленные деревья погибли.
Ещё здесь, в отличие от остальных болот, не умолкающих ни на секунду, стояла странная, очень тревожная тишина, не предвещавшая ничего хорошего.
– Тукан, давай мы обойдёмся без грабежей, – опасливо оглядываясь, предложила жрица.
– Да без проблем, – спокойно согласился крестоносец.
– Серьёзно?
– Ага.
– А вдруг там есть что-то ценное? – спросил Фалайз. – Золото, драгоценности…
– Вот те ребята, – Тукан указал куда-то вбок, – пришли сюда с теми же мыслями. Красиво лежат, заменяют собой предупреждающий знак.
Новичок посмотрел куда ему указали и вздрогнул. Возле характерной прямоугольной ямы лежали три скелета с ржавыми лопатами в руках.
– Думаешь, это игроки?
– Вряд ли, скорее тонкий намёк от разработчиков, – осматривая лопаты на предмет возможного заимствования, заметила Фиона.
– Это – тонкий? – изумился Фалайз.
– Кажется, я знаю, где искать толстый, – Тукан кивнул на призрака и спросил у неё, – эй, могу я раскопать эту могилу, поискать костей для своего пёсика?
– Нет! – решительно крикнула девушка. – Страшное проклятие обрушится на всякого, кто нарушит покой этой земли!
– Проклятие? – уточнил крестоносец. – Трудолюбие, что ли? Или сифилис…
– Всадник без головы, который будет преследовать нарушителя спокойствия без остановки, пока тот не вернёт украденное! – пафосно ответил призрак.
– Ай, фигня полная. Трудолюбие страшнее.
– А сифилис? – решила подколоть его Фиона.
– А сифилис приятнее, особенно в самом начале, – подмигнул ей крестоносец. – Ладно, идёмте уже…
Призрак отвёл новичков на самую вершину холма, где вполне ожидаемо располагался поросший мхом и перекошенный мрачный склеп, украшенный надписью «Утешение в покое».
– Мы так и не узнали, в каком состоянии пребывает её родня, – вглядываясь в тёмный провал, заметил Фалайз.
– Ау-у-у, – крикнул внутрь Тукан, а затем швырнул зажжённый факел.
Пролетев метров пять, он обо что-то ударился, покатился и остановился, освещая пятачок пыльного и грязного каменного пола.
– В спокойном, размеренном и невозмутимом, – резюмировал крестоносец. – Вот бы мне таких соседей.
– Мёртвых? – удивился Фалайз.
– М-м-м, скорее спокойных. Но твой вариант тоже допустим.
– Ничего не трогать, – напомнила Фиона и потопала внутрь.
Её предупреждение ушло в пустоту. Вопреки всем правилам жанра склеп оказался