волосы навязчиво липли к лицу. Все еще пытаясь убрать их с глаз, она шагнула на насыпь, и тут же сильный удар в грудь сбил ее с ног. Наёмница клацнула от злости зубами и рухнула в воду, подняв сноп темных брызг.
– Какого (…), (…)?! – заорала она из воды.
– Пошла на (…), пошла отсюда, (…)! – ответил ей истеричный женский голос.
Всего лишь женщина. Если это действительно просто женщина, а не очередная паскудная ведьма, как Шванн, то Наёмница справится с ней без труда.
– Вот еще, сука, – миролюбиво ответила Наёмница, выходя на берег и замахиваясь. – Сейчас сама отсюда пойдешь.
Ее оппонентка предпочла промолчать. Наёмница умиротворенно уселась на землю, положила кристалл на колени и принялась выжимать волосы и плащ. Возле злобно съежилось темное взъерошенное создание.
– Что вообще происходит? – спросила Наёмница. Она основательно нахлебалась воды из реки, в желудке так и булькало.
– Заткнись, услышат, – прошипело съежившееся создание, яростно сверкая в темноте белками глаз. – ААА! Свет убери!
«Какой свет?» – не поняла Наёмница и только тут осознала, что кристалл светится. Она поспешила спрятать его за пазуху и еще для надежности прикрыла плащом.
По мосту над ними загрохотали копыта.
Тонко запищал ребенок. Создание испуганно задергалось, путаясь в мокрых тряпках, и снова зашипело, на этот раз обращаясь не к Наёмнице:
– Заткнись, заткнись, заткнись!
«Еще и младенец», – вздохнула Наёмница. Любая сложная ситуация становится абсолютно невыносимой, стоит добавить в нее младенца. Одно утешение – если она слышит родную речь, значит, она все еще в Нарвуле. Наёмница не имела ни малейшего предположения, почему ее вдруг зашвырнуло сюда. Одно она знала точно – так просто ей отсюда не вырваться.
***
Периодами впадая в чуткую дрему, лишь на рассвете они решились покинуть свое убежище под мостом. После столь безумной ночи дикая орава едва ли наскребет силы на скорое возвращение.
Они выбрались на берег, не помогая друг другу. В процессе создание едва не выронило младенца, но тот молчал как покойник. Наёмница даже заподозрила, что и впрямь, но уже на берегу младенец заорал во всю глотку. Гвоздями вонзаясь в уши, его вопли доставали до самых мозгов.
Наёмница поморщилась.
– Заставь его утихнуть!
Создание раздраженно тряхнуло младенца и, когда тот заглох, сняло капюшон и оказалось совсем молодой еще девицей с растрепанными каштановыми волосами. «Хороша», – ухмыльнулась Наёмница, рассматривая остренькую ассиметричную физиономию. Нечасто ей приходилось видеть женщин менее привлекательных, чем она сама, и это немного улучшило ее настроение. Почувствовав на себе взгляд, девица отступила на шаг, вскинула голову и оскалилась, открывая мелкие неровные зубы.
– Стой где стоишь и не подходи ко мне, крыса, – сказала она, прикрыв ладонью лицо младенца.
– Не приближусь ни на шаг, шлюха. Пусть