матрос по неопытности первый этап. Интуитивно вращение корабля не воспринималось. Проекции и экраны показывали синтезированную статичную картинку за бортом. Новички часто совершали такую ошибку. А обучение персонала входило в должностные обязанности всякого офицера, пусть у него и значилась обидная приставка «флайт».
– Навигатор, наложите на прежнюю схему новую, с поправкой минус две секунды.
– Каким цветом её пометить, сэр?
– Пусть будет бледно-зеленый.
– Да, сэр.
– Работайте.
Вскоре проекция обновилась. Ивор выдохнул – его эсминцу ничего не угрожало. Другое дело рейдер. Если красный пунктир проходил мимо него, то бледно-зеленый, то есть истинный, вполне мог задеть корабль. Вопрос в том, как воспринимает информацию вахтенный на «Нибелунге»?
– Оператор! На правый экран изображение «Нибелунга». Максимальное увеличение.
Теперь рейдер предстал перед ним во всей красе. Орудийная башня, антенны. Широкие ромбовидные плавники радиаторов охлаждения едва помещались в габариты проекции.
– Чуть мельче. На треть, – попросил Ивор.
Изображение уменьшилось. Ивор ещё раз осмотрел рейдер и только теперь заметил, что к нему пришвартован шаттл. Центральный узел позволял осуществить стыковку при вращении. Однако при резком маневре стыковочная система могла не выдержать. Эта мысль Ивору не понравилась. Вдруг вахтенный офицер «Нибелунга» находится сейчас в доке, встречая или провожая гостя? Он мог не знать об опасности или принять данные транспортного контроля за истинные и не увидеть угрозы. И даже распознав опасность, мог отключить бортовой компьютер, чтобы резким маневром не нарушить герметичность стыковочного узла. Чего делать, конечно, не следовало.
– Связь! есть что-то от «Нибелунга»?
– Нет, сэр.
Ивор успел подумать, что ему повезло с командой. Хотя состояла она в основном из новичков, недавно подписавших контракт, все отлично справлялись с ситуацией. Ни суеты, ни промедления, ни ошибок.
А затем все, кто находился на мостике, стали свидетелями катастрофы.
Контейнер появился на проекции за долю секунды до столкновения. Он врезался в среднюю часть «Нибелунга» по другую сторону от стыковочного узла, затем развернулся и, выбив несколько узлов, протаранил плоскость радиатора, который тут же окружило облачко выброшенного теплоносителя.
– Бедный ублюдок! – пожалел Ивор своего коллегу, вахтенного офицера на «Нибелунге».
Он не знал, кто находится на мостике рейдера. Это мог быть собрат флайт-офицер, но поскольку флайт-офицеров не хватало на всю рутину королевского флота, тихое дежурство могли свалить и на молодого аристократа, которому требовалось набраться опыта и получить в личное дело строчку о самостоятельной работе.
– О чёрт!
Ивору резко стало не до сожаления. Маскируясь облаком теплоносителя на эсминец неслись обломки обшивки и радиатора.