и во имя Господа есть не что иное, как кощунство. По крайней мере, если речь идет не о защите своего дома, своей родины, а о завоевании чужих земель.
Спасая позиции католиков в Ливонии, на следующий год папа объединил оставшихся меченосцев с главным германским рыцарско-монашеским орденом дома Святой Девы Марии Тевтонской в Иерусалиме, или, кратко, Тевтонским орденом. Разбитые меченосцы вошли в него на правах самостоятельной Ливонской комтурии, сохранив право носить алый меч на щитах и сюрко, а для усиления их в Ригу прибыло шестьдесят рыцарей и шесть сотен полубратьев-сержантов. Первым ландмейстером комтурии стал Герман фон Балка, сохранивший за собой также звание ландмейстера и Пруссии, но доблестный рыцарь был уже болен и стар. И вслед за ним комтурию принял Дитрих фон Грюнинген.
И вот ныне он томится в пограничном Дерпте, размышляя над будущим ордена – очевидно, не столь светлым и блестящим, как ему хотелось бы. Фактически задачу покорения Ливонии выполнили еще меченосцы, отвоевав у язычников клочок земли, зажатый между воинственной Литвой и сильным Новгородом. Конечно, атаковав Литву, бывший великий магистр взялся за непосильную задачу, однако и с помощью тевтонцев отомстить за разгром при Сауле невозможно… Рыцарей и полубратьев хватает лишь удерживать от восстания мятежных духом язычников, крестившихся по принуждению, но не изменивших вере предков в душе. Однако где добыть славу, честь? Где и как теперь добиться побед, благодаря которым молодой ландмейстер вписал бы свое имя в историю?
Впрочем, в Дерпте томится не только он – здесь собрались многие выжившие рыцари-меченосцы, здесь же занял епископский престол Герман Буксгевден. После смерти брата он стал самым непримиримым клириком, ненавидящим местных язычников, и особенно ортодоксов схизматиков! Епископ спит и видит объявление нового крестового похода – в земли русов! Здесь же нашел свое пристанище и изгнанный новгородцами из Пскова князь Ярослав Владимирович, мечтающий вернуть свой город. У бывшего союзника во втором по величине и значению городе Русского Севера осталось множество сторонников, но увы, момент для выступления против Новгорода совершенно неподходящий. Главные силы тевтонцев заняты сейчас борьбой с мусульманами в Святой земле, ордену не хватает людей даже покорять неистовых пруссов, не говоря уже о помощи ливонцам (так ныне величают рыцарей Ливонской комтурии), и сил для открытого противостояния с русами просто нет.
С другой стороны, если ситуация изменится и позиции Ярослава Всеволодовича в Новгороде пошатнутся, то кто знает, кто знает…
От тяжелых, неторопливых дум ландмейстера отвлек взволнованный голос полубрата-сержанта, поднявшегося вслед за Дитрихом на вершину донжона:
– Господин, в Дерпт прибыло двое русов. Они говорят, что держат путь из Новгорода, и просят о встречи с вами. Называют себя посланниками городского посадника.
Дитрих не стал спешить с ответом, сохранив выражение полной невозмутимости