противоположных позиций могли контролировать всю комнату так, чтобы никто там внизу не догадывался, что за ним наблюдают. Антонио находится в центре, а вокруг него поле боя и его взвод. Это большая белая комната с белым неоновым освещением белых столов. Черные ковры, кожаные кресла и телефоны создавали контраст с прозрачными стеклянными стенами, сохраняя атмосферу чистоты и безличности окружающей среды. На стенах оставались лишь маркеры и их следы, свидетельствующие о присутствии человека: цифры, слова, графики и простые рисунки, которые порождали размышления, приводили к простым гипотезам и иногда становились основой для оживленных дискуссий.
Здесь самые передовые технологии и вибрирующий инстинкт. Есть расчет и интуиция, хитрость и жестокость. Есть тактика и звериный нюх. Есть генеральный штаб, который планирует стратегию за большим столом, окруженным другими постами. Здесь есть ветераны многих войн и новобранцы. Есть прогресс, и есть прибыль. Есть те, кто во что-то верит и есть те, кто никогда ни во что не верил. Это белизна поверхностей и синий цвет сшитых на заказ костюмов. Здесь собрались лучшие из лучших. Худшие из лучших ушли: они уезжают каждые полгода, и о них никто не вспоминает. Есть мужчины, которые говорят быстро, глядя на буквенно-цифровые последовательности на ультраплоских экранах. Есть сын кашмирского продавца ковров, который читает Коран наизусть и молится на коленях в сторону Мекки. Он знает тайны вероятностей, любит дизайнерскую одежду, он вдавался в излишества с парфюмом, словно пытаясь создать вокруг себя ароматический облако, которое оставалось заметным на долю часа после его ухода. Есть житель Дублина, выросший в тени серого бетона Баллимуна. Башни Баллимуна, построенные в 1960-х годах, стали символом депрессии в Ирландии в 1980-х. Он крепкий, много повидал и у него седые волосы. Каждый раз, когда он идет по улице, он как будто все еще болтается, засунув руки в карманы рваных джинсов, на тротуарах пригорода, напоминающего кошмар. Он чувствует, когда пора прятаться, а когда, наоборот, пора карабкаться вверх или тяжело падать вниз. Есть дети богатых и дети бедных. Есть французский аристократ, который не знает, что такое сомнения. Есть молодой итальянский физик, который уже не знает, что и думать. У входа на этаж стоит ирландец с рыжими волосами. Он не знает цифр, но понимает людей, которые мало говорят.
Существует закон обратной пропорциональности: чем выше вы находитесь в пирамиде финансов, тем меньше вам нужно говорить или показывать себя. В этой большой прямоугольной комнате параллельно стенам расположено стекло. Есть реальность и тенденция, есть рай и ад. Чистая абстракция и симулякры виртуального. В одной из маленьких комнат, вырезанных по периметру комнаты, выходит доска. Несколькими днями ранее новый начальник стационара поместил ее туда. Он говорит, что чисел не существует, пока вы их не увидите. Он видит цифры, даже когда они невидимы. Прозрачные пленки улавливают мягкие реверберации. Адреналин льется реками. Есть мечты, желания и амбиции, высокомерие,