Не знаю я как тут расслабиться, когда вот… напрягатор сидит напротив.
«Напрягатор? – подумал я. – Ну и тупость». Но он был прав, расслабиться тут трудно, особенно после того, как я его разозлил.
Саша немного помолчала, подумала, погладила Марка по плечу, а затем с довольной еле заметной улыбкой взяла второй цилиндрик, открыла его и достала из него две таблетки.
Встав со своего дивана, она прошла к моему и села рядом со мной.
– Ну, смотрите, – начала она. – Раз вы такие бойкие мальчики-зайчики, то вот вам решение. Да и всем нам решение. Ты, – указала она на меня, – скушаешь с нами таблетки. Я не дам тебе сидеть кто знает сколько часов в одиночестве, особенно в таком настроении. Ты, – указала она на Марка, – успокоишься от того, что достигнута гармония и все участвуют. Я, – указала она на себя, – перестану за вас переживать, и все, – развела она руками, – будут довольны и с хорошим настроем отправятся в хорошие фантазии.
Мы с Марком молчали. Он, по всей видимости, был в согласном молчании, в отличие от меня.
– Ты знаешь, что я решил завязать со всей хуйнёй, – вежливо, но уверенно обратился я к ней.
– Да, знаю. А ещё я знаю, как тебе плохо, – намекнула на наш разговор ночью. – И ещё я знаю, что твоё решение завязать со всей хуйнёй вчера потерпело неудачу, от которой ты сейчас страдаешь. Так что что? Раз уж такое произошло, то какая разница, завяжешь ты сегодня или завтра? Плюс, это может тебе помочь, так что воспринимай это как помощь, как извинение… И как работу над ошибками, – вздохнула она с улыбкой, смотря мне в глаза довольной серостью своих глаз.
Не успел я сказать и слова, как она взяла одну таблетку указательным и большим пальцами и поднесла её к моему рту.
– Скажи «ам!», – скомандовала она.
Не могу сказать, что я был под каким-то её влиянием, обворожён ей, или что был загипнотизирован, или ещё какая подобная хуйня, заставляющая делать человека что-то против его воли. Скорее всего, моя воля, будучи сдавливаемой тяжестью депрессии, желанием избавиться от этого состояния, ожиданиями других людей вокруг и проснувшимся остаточным интересом из далёкого прошлого к разного рода веществам, с которым я решительно решил бороться, надломилась… Отчего я невольно открыл рот, в который Саша игриво закинула таблетку, и я её проглотил.
– Между первой и второй… – улыбаясь, сказала она, и закинула вторую таблетку, которую я так же сразу проглотил.
– Ну вот и здорово, вот и молодец, – приобняла она меня, после чего встала и вернулась на свой диван.
Марк смотрел на меня, а затем, раздражаясь, сказал:
– Ну и? Неужели было так трудно сразу согласиться?
– Тихо! – сказала ему Саша. – Успокойся. Для этого он и согласился. Так что всё, давай, расслабься.
– Ладно! – сказал он, вздохнул и направил свой взгляд в окно.
Я хотел направить свой туда же, но раз оно уже занято, то делить один вид с Марком мне было мерзко, как было бы мерзко делить одну женщину.
– И что теперь? – спросила Света.
– Ждём минут сорок, потом всё будет, – ответил Марк