мои были не напрасны.
– Я здесь работаю, – понял меня Клаас, – Нам подадут из кухни, платить не нужно.
Я кивнул и отложил меню.
Подошедший официант – высокий, тонкий и черно-белый – весело улыбался, – Привет, Клаас.
– Привет, Тим. Как жизнь?
Тим – веснушчатый, курносый, улыбающийся и, несмотря на это кажущийся очень серьезным и опытным человеком, – пожал плечами, – Неплохо.
– Принеси два мартовских, пожалуйста. И Фрюлингсброт.
Тим кивнул и удалился.
– Что такое Фрюлингсброт?
Клаас довольно улыбнулся, – Весенний хлеб, если дословно переводить. Но это не хлеб… Попробуете. Его только у нас в городе делают.
– Что ж, будет материал для обзоров.
Клаас помрачнел при этих словах, – Да, я как раз спросить хотел… Вы сами придумали сюда приехать?
– Нет. Меня направила Гамбургская пароходная компания.
– Да видишь, Артем… – начал он, но тут вернулся Тим с запотевшими кружками темного пива и белой керамической миской, пахнущей чем-то весенним и острым.
– Спасибо, – сказали мы с Клаасом и Тим ушел.
Пиво было терпкое, густое, с сильной хмелевой ноткой. Пригубив, я попробовал Фрюлингсброт – мелкую хрустящую рыбку, обжаренной в тертых помидорах, моркови и перце.
– Вкусно. А почему весенний хлеб?
– Когда город был основан, хлеба постоянно не хватало. Его возили в основном с материка, морем. А с морем были те же проблемы, что и сейчас.
– Облачный фронт? – попробовал блеснуть я.
– Да, вроде того. В общем, того, что здесь выращивалось, хватало дай бог на зиму. А к весне муки в городе никогда не бывало. Зато как раз весной приплывала вот эта рыбка.
И Клаас захрустел рыбкой.
– Интересно, – сказал я, – А с пропажами детей?
Дожевав и выпив, Клаас отер бороду и посмотрел на меня, – Пропадают. Что тут еще скажешь.
В газетах, – говорю, – Ни слова не видел.Ты, наверное, недавно в городе, – пожал плечами Клаас.Две недели.Последнее исчезновение было месяца два назад. Насколько я помню.И никого из пропавших не нашли?Кого-то находят. Но многих нет, – он вздохнул, откинулся на спинку кресла и иронически поглядел на меня, – Ты думаешь о каком-то журналистском расследовании? Или, не дай-то бог, планируешь добавить остренького в свои отчеты?У меня полно времени, – честно говорю я, – А тут интересное и доброе дело. Соблазнительно.
Клаас рассмеялся, но тут же посерьезнел и сказал, – Я бы на твоем месте лучше изучил историю города. И подыскал бы себе работу. Так, на всякий случай.
– На какой еще всякий случай… – начал я, но Клаас махнул рукой.
– Но можно заняться и расследованием, – сказал он.
Мы взяли еще по пиву, закурили, и Клаас начал рассказ.
– Дети пропадают всегда, это понятно. На то они и дети.
– Стало пропадать больше?
– Больше, – кивнул он, – И не только в этом дело. Город не такой и большой. И уехать отсюда не так-то просто,. Поэтому так или иначе дети обычно находились.