самого горизонта. Самый близкий для него человек был убит, и пустоту в душе, оставленную смертью друга, заполняла чистая ненависть. Он откинулся на твёрдых досках, почувствовал затылком мешок под своей головой и продолжил попытки понять, что произошло:
– Как ты вывез меня? И что там всё-таки с Ренамиром?
Пожилой извозчик вздохнул и сказал:
– Они использовали его как символ. Разрубили пополам, насадили верхнюю часть на пику и понесли по городу, подкрепляя этим зрелищем свою претензию на власть.
Кайсгарт стиснул зубы от гнева и снова посмотрел на юг, уже представляя, как вернётся и лично обезглавит Стагахольта. Старик продолжил:
– А тебя… Я видел, как тебя вышвырнули из цитадели. Вылетел в окно и рухнул вниз, как подбитая птица. Дочь моя с мужем тебя узнали, подобрали на берегу рва и домой притащили, пока коренные зачищали там всё. Ты не очухивался, но дышал… Семья моя отправилась в путь на быстрых лошадях, скорее рванули на север, а мне оставили телегу, с тобой в придачу. Ну не выбрасывать же тебя было? Хоть и лишний груз, а всё-таки человек. В отличие от коренных, я в жертвоприношения не особо верю. Я верю, что любая жизнь ценнее смерти. И верю, что никогда не поздно измениться.
– Наивный взгляд, как по мне, – пробормотал Кайсгарт, принимая положение, в котором боль не будет резать ему бок. – Но я благодарен тебе за спасение, старик. А доспехи мои где?
– Сняли, чтоб внимание лишнее не привлекать, и они тебя сильно утяжеляли, а ты и так, как два мешка муки!
Кайсгарт покивал и закрыл глаза. Он не сомневался в своей жажде мести, но не собирался сломя голову бежать вперёд. Ему нужен был план. И первым пунктом любой из возможных стратегий была встреча с лордом Гилмором – последним достойным правителем, которого он помнил после Ренамира. Имя тоже желательно было сменить на время, но «Кайсгарт» так плотно ассоциировалось со всем лучшим, что произошло в этой жизни, что страж без правителя решил не избавляться от этого нарицания полностью, а лишь сократить его до «Кай», как называл его ныне павший император. Жить без имени Каю уже доводилось, и вспоминать те годы он совсем не хотел.
Дорога была тихой и долгой. Место, где в истории Верувины началась новая глава, становилось всё дальше, а сведения о враге с каждым часом неуклонно старели. Кай мог лишь предполагать, что Стагахольт сделает дальше: закрепится и оставит за собой юг и восток? Захватит слабые Ривенд и Пелетейн? Или двинется сразу на запад, минуя Регор, чтобы захватить Геллерхол и не оставить от власти и авторитета Ренамира даже маленьких следов?
Во время остановок Кай смог перевязать свой торс и убедил извозчика поделиться имеющимися травами, которые уменьшали боль. Осторожно ощупав и осмотрев себя, он понял, что рёбра не сломаны полностью, но они треснули и не переживут ещё одно такое падение. Отёки и ушибы обнаружились по всей спине, которая, видимо, приняла на себя удар, а левая ступня была вывихнута и даже после собственноручного вправления постоянно болела. Вывод из всех полученных знаний был простым: ближайшие пару