это Эллерби, – сказала Делаплейн.
– Да, я тоже так считаю. Как только я доставлю палец и клочок кожи в лабораторию, сразу же сопоставлю с трупом.
– Так, по-вашему, его убили здесь?
– Вероятно. В кустах много пятен крови.
– А что с пальцем? Его отрезали или как?
– Думаю, откусили.
Делаплейн хмыкнула. Потом обернулась и увидела, что к ней направляется Шелдрейк.
Он тоже заглянул в контейнер.
– Этот тот самый парень из «Чандлер-хауса»?
– Угу.
Шелдрейк выпрямился и окинул взглядом окружавшие площадь дома.
– Боже всемогущий, не может быть, чтобы никто ничего не слышал!
– Верно, – согласилась Делаплейн. – Эллерби был еще жив в одиннадцать вечера, ведь служащие отеля говорят, что именно в это время он вышел и не вернулся. Совершенно точно известно, что он выходил покурить. Давайте возьмем ДНК с этих окурков и посмотрим, было ли это обычное место, где курил Эллерби. – Она усмехнулась. – Шелдрейк, я нашла большой геморрой для вашей группы. Нужно опросить всех жильцов каждого дома, не слышали ли они что-нибудь между одиннадцатью и двенадцатью прошлой ночью. Скажем, в радиусе трехсот ярдов отсюда.
– Правильно. Но меня чертовски интересует вот что: как труп Эллерби попал отсюда в реку?
– Хороший вопрос. Вероятно, его вытащили на улицу и погрузили в машину. Нам понадобятся собаки сначала здесь, а потом на берегу реки, чтобы понять, где его сбросили в воду.
На дальней стороне огражденного участка поднялся какой-то шум, и Делаплейн увидела, что за полицейский барьер пытается пробиться съемочная группа. Она решительно зашагала к киношникам. Группа была большая: два оператора с камерами (одна на «Стэдикаме»[14], а другая простая), звукорежиссер и еще несколько человек, суетившихся вокруг низкорослого толстяка с микрофоном и высокого мрачного типа, который нес что-то вроде допотопной бокс-камеры. Видимо, операторы вели съемку. Высокий мужчина вытащил из кофра странный прибор в виде мыльницы и положил его на кусок бархатной ткани.
– Что здесь происходит? – раскатисто проговорила Делаплейн.
– Я пытался им объяснить, капитан, что это место преступления, – ответил полицейский в форме.
– Привет, я Барклай Бэттс, – сказал толстый коротышка с таким видом, будто все обязаны знать, кто он такой.
Камеры продолжали работать. Имя и лицо этого человека казались смутно знакомыми, вот только Делаплейн на фиг не нужно было его вспоминать.
– Прекрасно, мистер Барклай Бэттс, но здесь полицейское ограждение, если вы не заметили.
– Нам просто нужно подойти чуточку ближе, – заявил толстяк. – Мы сделаем несколько фотографий с помощью вот этой перцептивной камеры. Это замечательный прибор, капитан. Понимаете, он способен фиксировать паранормальную активность. Это может принести большую пользу полиции.
Делаплейн уперлась кулаками в бедра и ухмыльнулась:
– Паранормальная