мы разыскиваем насильника, который болел свинкой и бездетен?
Липранцер пожимает плечами:
– Он хочет послать сперму на химический анализ. Может, он что покажет.
Я представляю, как Кумачаи разглядывает химические формулы, и у меня вырывается легкий досадливый стон.
– Неужели мы не можем найти толкового патологоанатома?
Я листаю заключение доктора Кумачаи.
– Мазки взяли?
Люди различаются не только по группе крови, но и по тем веществам, которые выделяют их железы.
– А как же? – удивляется Лип, забирая у меня из рук заключение Кумачаи.
– Какая группа крови?
– Первая.
– У меня вот тоже первая.
– Я уж подумал об этом, – говорит Лип. – Но ты сделал ребенка. – Он зажигает сигарету и качает головой: – Я чего-то не улавливаю. Ни на что не похоже это поганое убийство. Не за что ухватиться.
И мы начинаем любимую сыщицкую игру: кто? как? почему? Первая версия Липранцера проста: Кэролайн прикончил один из тех, кого со скамьи подсудимых она послала за тюремную решетку. Затаенная, выношенная жажда мщения со стороны преступника, которого вы засадили, – худшей прокурорской фантазии не было и нет. В жизни все складывается иначе. Первое дело, которое мне поручили, было обвинение юноши Панчо Маркадо. В своей речи я поставил под сомнение мужское достоинство тех, кто, размахивая пистолетом, отнимает деньги у семидесятилетних стариков. Двухметровый, весивший килограммов сто Панчо бросился на меня с кулаками, но, к счастью, наткнулся на кресло Лидии Макдугал и был скручен полицейским и судебным приставом. Газеты начали высмеивать. Наша «Трибюн» на третьей полосе тиснула статейку под издевательским заголовком: «Женщина-инвалид спасает перепуганного прокурора». Барбара, моя жена, называет этот случай моим первым громким процессом.
Кэролайн приходилось работать с куда более странными субъектами. Несколько лет она возглавляла отдел по борьбе с изнасилованиями. Название дает представление о задачах подразделения – там занимались всеми видами сексуальных домогательств, включая развращение малолетних. Припоминаю, она разбирала дело мужского «любовного треугольника». Вспыхнула ссора, и одному из участников вставили электрическую лампочку в задний проход. Липранцер полагает, что с Кэролайн рассчитался один из педиков.
Мы договариваемся с ним просмотреть дела, которые вела Кэролайн, – нет ли среди них такого, которое напоминало бы преступление, совершенное трое суток назад. Я берусь просмотреть все записи в кабинете Кэролайн, а Липранцер изучит банк данных о нападениях на женщин, который пополняют правоохранительные органы штата, – не встретится ли там имя Кэролайн или изнасилования с применением веревок.
– Что еще мы имеем?
Липранцер начинает излагать: все соседи были опрошены в тот же день, но наспех, поэтому ребятам из убойного отдела следует пройтись по обитателям квартала, причем вечером, когда народ уже дома.
– Одна женщина, – Лип заглядывает